Страница 3 из 6 «СВОЕВРЕМЕННАЯ МЕДИЦИНСКАЯ ПОМОЩЬ» — В СМИ часто говорилось, что операция по освобождению заложников прошла «блестяще», что она войдет в учебники. Но в нашу книгу вошли материалы, по которым можно судить, что все было не так гладко, — говорит Светлана Николаевна. — Приведу самый яркий пример. В своем постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела и.о. начальника управления по расследованию бандитизма и убийств прокуратуры г. Москвы Ибрагимов ссылается, в частности, на показания сотрудников «скорой помощи». Среди прочего там сказано, что медработники участвовали в оказании помощи пострадавшим, что нехватки медперсонала не ощущалось и так далее. А в материалах уголовного дела мы прочитали, что НА САМОМ ДЕЛЕ говорили эти люди. Показания медиков процитированы в книге. И теперь рядом с бойким прокурорским отчетом о «своевременной медицинской помощи» (его в сборник тоже включили, а как иначе?) соседствуют шокирующие рассказы врачей и фельдшеров: «Из объяснения Беляковой О. В.: По прибытии к ДК АО «Московский подшипник» (тот самый Театральный центр — авт.) в нашу машину загрузили двух пострадавших. Буквально через минуту сотрудник МЧС сказал мне, чтобы я шла в автобус и оказала помощь пострадавшим, находящимся в нем. (…) В автобусе не оказалось никаких медицинских препаратов и инструментов. По ходу движения автобус останавливался на светофорах. По приезду в ГКБ № 1 сначала нас не пропускали на территорию охранники. В автобусе находилось 22 пострадавших, один из которых к данному моменту скончался. Пострадавшие располагались хаотично, некоторые сидели на креслах, некоторые лежали на полу». «Из объяснения Сафроновой Л. О.: Организована помощь пострадавшим и их эвакуация, на мой взгляд, была неудовлетворительно, о чем свидетельствует, в частности, опыт нашей бригады (…) Мне не было известно, какое вещество было применено в ходе спецоперации, поэтому каких-то специальных средств и методов при оказании помощи пострадавшим не применялось».
|