Мемориал погибших в Норд-Осте. Книга памяти

Москва, 2011.— 480 с.— Рус., англ. яз.
ISBN 978-5-7493-1595-0
УДК 323 / 324(470+571)
ББК 66.3(2Рос)3

…Книга памяти — малая крупица того, что мы смогли сделать для 130 погибших на Дубровке 23–26 октября 2002 года, поскольку человек жив, пока о нем помнят.

От совсем юных до убеленных сединами стариков, веселые, талантливые, увлеченные делом, мечтающие о карьере и достойно завершившие ее — они были разные. Все эти люди живут в рассказах, опубликованных на страницах книги. Они продолжают жить в нашей памяти. Надеемся, что ты, читатель, увидишь их такими же…

Книга издана при поддержке мэрии города Москвы.

Для обложки использована фотография Angelos Fasoulis, Греция

Скачать книгу в формате pdf можно здесь.

Ниже публикуются материалы, в силу некоторых обстоятельств не вошедшие в книгу.

Обещание «замочить террористов в сортире» вдруг стало реальностью. Однако вряд ли можно было представить, что в этот «сортир» превратят театральный зал размером на тысячу мест в центре Москвы.

Руководство страны, политики и очень многие обычные граждане до сих пор называют операцию по освобождению театрального центра «блестяще проведённой». Говорят, при штурме все боевики были ликвидированы, террористы расстреляли только пятерых. А сто двадцать пять убитых газом человек — это «приемлемая цифра». Может быть. Только не для нас — тех, для кого эти проценты зовутся именами родных и любимых людей. Кто мог представить, что купив билеты в театр, будет однажды метаться по всем больницам, моля всех святых о том, что бы найти своего ребёнка? Просто найти. Живым…

Власти проигнорировали мольбы заложников разрешить ситуацию мирным путём, и 26.10.2002 года в 05–30 в зал был пущен газ. Можно ли было спасти умиравших на ступенях театрального центра и по дороге в больницу отравленных заложников, суди, читатель, на примере историй 10 погибших детей*.

Александр ЗАБАЛУЕВ, 16 лет:

Когда машина скорой помощи примерно в 7–50 отъезжала от театрального центра, медики увидели на газоне тело. Машина остановилась, сотрудники МЧС помогли загрузить тело в машину. Дыхание отсутствовало, АД отсутствовало, пульсация на крупных сосудах не определялась, зрачок на свет не реагировал. Врачом констатирована смерть.

По материалам расследования РОО «НОРД-ОСТ»

Кристина КУРБАТОВА, 13 лет:

…Я и моя жена, Наталья Курбатова, вынуждены были проводить собственное расследование. Мы обратились к заместителю главного врача детской городской клинической больницы святого Владимира. При нашей беседе присутствовали врач, дежуривший в приёмном отделении больницы в день поступления туда моей дочери, а также санитар морга данной больницы.

…Со слов врачей нам стало ясно, что в то время, когда нашего ребёнка доставили в больницу, состояние его здоровья при поступлении никто не устанавливал. Дежурный врач сослался на то, что ему сообщили о поступлении «трупа», и он не стал осматривать девочку. При этом заявил, что «…осматривать труп в его обязанности не входит»…

Из заявления Курбатова В. В. в Европейский Суд по Правам Человека

Арсений КУРИЛЕНКО, 13 лет:

Получив команду на выдвижение около 7 часов, группа спасателей подъехала к ДК. Спасатели вошли в Дом культуры, стали выносить пострадавших и грузить в машины скорой помощи. Машины скорой помощи загрузились и уехали. А в это время спецназовцы стали выносить из Дома культуры пострадавших и искать машины с водителями. Один из спецназовцев подошел к машине спасателей с мальчиком на руках. Мальчик был очень плох. Мальчика положили в машину спасателей и повезли по ул. 1-я Дубровская к пересечению с Волгоградским проспектом, где находились машины СМП.

Около 8 часов спасатель принес тело мальчика в автомобиль скорой медицинской помощи, стоявший возле поста ДПС на ул. 1-я Дубровская. Осмотрев мальчика, врач констатировал биологическую смерть ребёнка, наступившую более получаса назад…

По материалам расследования РОО «НОРД-ОСТ»

Александра ЛЕТЯГО, 13 лет:

…Никто и внимания не обратил на обычный цвета хаки УАЗик «коробочку», которая около 9 утра подъехала к дверям отделения. Те, кто этот УАЗик привёл, не знали, что сбоку имеется всегда открытый вход для персонала, поэтому долго ломились в закрытые приёмные двери.

Им, наконец, открыли, а они, в свою очередь, открыли дверцы своей машины. Волосы у сотрудников отделения встали дыбом. В 12-местном УАЗике друг на друге были заштабелёваны, иначе не скажешь, 30 (ТРИДЦАТЬ) пострадавших. Без движения. Без огнестрельных ран. Те, кто был в кабине, ничего не сказали о характере повреждений.

Первой задачей реаниматологов стало попросту разгрузить машину… К работе привлекли и как-то затесавшегося корреспондента, который сначала пытался работать по специальности, но получив в глаз от заведующего, стал помогать.

Сразу же выяснилось, что несколько человек погибло уже в машине. Не от газа. От того, что их задавили телами. В самом низу оказалась 13-летняя девочка. Эпикриз — раздавлена…

Из газеты «Федерал Пост» от 26.11.02

Нина МИЛОВИДОВА, 14 лет:

…Пока представители штаба рассказывали об отсутствии детей среди погибших, тело нашей дочери прятали в автобусе, который никуда не уезжал с площади:

«26.10.2002 г. в 13–00 в Театральном Центре на Дубровке….. труп № 11 …извлечён из салона автобуса маршрута 12 государственный номерной знак Р980ТО99RUS… для осмотра…»

Из заявления Миловидова Д. Э. в Генеральную прокуратуру РФ

Даша ОЛЬХОВНИКОВА, 11 лет:

В салон автомобиля скорой помощи примерно в 8–45 спасатели занесли на носилках девушку в бессознательном состоянии.

Зрачки широкие, на свет не реагируют. В 8–55 констатирована биологическая смерть. Диагноз: смерть наступила до приезда «03» «скорой помощи».

По материалам расследования РОО «НОРД-ОСТ»

Лиза СТАРКОВА, 16 лет:

В Госпиталь ветеранов войны № 1 (50 метров от театрального центра) поступила в 7–20 в агональном состоянии: ЧДД 8–10 в минуту; ЧСС – 36 в минуту, АД 40/0 мм рт. ст. Начато проведение реанимационных мероприятий. В 7–22 констатирована остановка сердечной деятельности, реанимационные мероприятия проводились до 7–48, затем констатирована биологическая смерть.

По материалам расследования РОО «НОРД-ОСТ»

Катя УСТИНОВСКАЯ, 11 лет:

Екатерина пошла на представление в сопровождении знакомых. Когда в зал пустили газ, Катя потеряла сознание и так и не пришла в себя. Доставлена в Городскую клиническую больницу № 13 в 8–10 в состоянии комы 2–3 степени, число дыханий 3–5 в минуту, АД 80/40 мм. рт. ст., пульс 20–25 в мин. Реанимационные мероприятия в течение 50 минут** не дали положительного результата, в 9–10 констатирована биологическая смерть.

По материалам расследования РОО «НОРД-ОСТ»

Ярослав ФАДЕЕВ, 15 лет:

…Наконец в «холодильнике» в Хользуновом переулке они нашли труп 5714, внешне похожий на мальчика, но с паспортом на имя Фадеевой Ирины Владимировны, где на страничке «дети» значилось: «Муж. Фадеев Ярослав Олегович, 18.11.1988»…

Когда 5714 был найден, Ира сбежала из 13-й больницы через забор — просто так уйти было нельзя, прокуратура запретила. В морге ей показали фотографию на компьютере — это был Ярослав. Ира попросила привезти его тело, тщательно ощупала сына — и она хорошо знала, зачем это делает,— и нашла два пулевых отверстия. Входное и выходное — заделанные воском, но какая мать, даже на ощупь, не отличит воск от тела своего сына…

В морге, в книге учёта, хоть и было вписано, что причина смерти – «огнестрельное ранение», но это было сделано карандашом. В свидетельстве же о смерти Ярослава — пустота. Там, где должна быть «причина смерти»…

Из «Новой газеты» от 25.11.02

Даша ФРОЛОВА, 13 лет:

Примерно в 6–10 в машину скорой медицинской помощи доставили девушку 13–14 лет. На этот момент она признаков жизни не подавала (отсутствовали дыхание, сердцебиение, реакция зрачков).

На ладони у неё была надпись: «Мы не хотим умирать, не надо больше войны», исполненная шариковой ручкой. Пациентке помощь уже не требовалась.

По материалам расследования РОО «НОРД-ОСТ»

«…Те, кто смог тогда спасти хоть несколько жизней, благодарны судьбе, что это удалось. Этих жизней могло быть больше, если бы усилия отдельных людей и усилия властей складывались, а не были взаимоисключающими. Мы так и не узнали, как это вообще могло случиться, что там происходило, почему погибло столько людей во время штурма и главное,— почему столько умирало уже после.
Но есть и такие уроки Дубровки, которые должны быть усвоены навсегда,— настолько они очевидны. Первое. Никакой престиж государственной власти или политиков не может ставиться выше жизни граждан. Когда речь идет о человеческой жизни — ни политическая необходимость, ни расчет спасти жизни тысячи за счет заведомой гибели ста, десяти или одного — не должен быть допустим, потому что всегда в итоге оборачивается злом. Сила, мужество, риск ценны только в том случае, если они преследуют нравственную цель. Обстоятельства могут быть такими, что государственное решение должно быть принято очень быстро, но главным при этом должен быть нравственный ориентир, осознание приоритета человеческой жизни. Неверный нравственный ориентир или вовсе его отсутствие в государственных решениях и в политике уничтожает страну. И второе. Месть не может быть задачей ни силовых ведомств, ни суда. Задача армии и силовых структур – только защита, а суда – только правосудие.
«Правда обязательно торжествует, но почему-то потом». Вся правда о Дубровке будет сказана тогда, когда она станет гражданской необходимостью, когда к ней отнесутся не как к информационному поводу, а как к тому, что будет сопоставимо со скорбью и болью тех, для кого имена, перечисленные в этой книге,— сама жизнь.
Эта книга – шаг к тому, чтобы вписать имена погибших на Дубровке в тот бесконечный список людей, память и боль о которых должна была бы скрепить народ.

Григорий Явлинский, советский и российский политический деятель, экономист, Доктор экономических наук.
____________________

* В официальном списке погибших нет Алёны Поляковой, 1990 г.р. Её историю рассказал журналист Вадим Гасанов в статье «История об убитой девочке». Известны её приметы: светлые волосы — были собраны в хвостик — серые глаза, рост приблизительно 155 сантиметров.

** 50 минут – это не арифметическая ошибка. В ГКБ № 13 было доставлено самое большое количество людей, медики не успевали оказывать помощь поступившим сразу. 10 драгоценных минут ушли на ожидание.

комментариев (16)

10. Вспоминали жертв трагедии на Дубровке автор: Калининградская ГТРК , дата: 30-10-2012 18:18 В Калининграде на этой неделе, в день десятой годовщины спецоперации по освобождению заложников на Дубровке, вспоминали жертв этой трагедии. Почти три дня – в октябре 2002-го террористы удерживали в заложниках артистов и зрителей мюзикла «Норд-ост». Тогда в зале находились девятьсот двадцать три человека, среди которых были и калининградцы – Алёна и Максим Михайловы. Она – выжила, его- спасти не удалось. В списке погибших сто тридцать имён. И все эти люди, спустя десять лет, стали героями книги- название которой- «Мы не умрём». Это издание выпущено в Москве, по инициативе общественной организации «Норд-ост». А калининградским библиотекам его передала сама Алёна Михайлова». СЮЖЕТ НАТАЛЬИ ОРЕХОВОЙ Анна Шифрина: «Анна Тэвильевна Шифрина – это моя мама. Я не умею думать о ней в прошедшем времени… потому что не может быть так, чтобы её нигде не было…» Олег Магерламов: «Оперировал он много. Операции бывали изматывающими не только физически, но и морально. Однако Олег всегда был бодр, остроумен, внимателен». Дарья Ольховникова: Даша не была лидером в классе и не отличалась блестящими успехами в каких-либо предметах. Но в ней было то, чего так не хватает многим из нас – человеческое тепло и искренность. На обложке этой книги нет имени автора. Потому что авторов у нее слишком много — гораздо больше, чем самих героев. Ее писали мамы и папы, одноклассники и приятели, любимые или просто знакомые тех, кто десять лет назад не вернулся с того вечера в театральном центре на Дубровке. АЛЁНА МИХАЙЛОВА, ВДОВА МАКСИМА МИХАЙЛОВА: «Это просто живая история людей о том человеке, который ушел. На английском и русском языке. Это фотографии и те самые воспоминания близких, которые никто не редактировал. Они очень разные. Сказать, что трогает — вообще ничего не сказать…» Основой для книги послужил сайт, который открыла мать погибшей заложницы Светлана Губарева. Она сама находилась в том зале, но выжила. И все, что у нее осталось, это память. К созданию виртуального мемориала позже присоединились и тысячи других людей. Каждую минуту электронный вариант издания пополняется новыми отзывами. АЛЕКСАНДР КОСТЕНКО, ДРУГ МАКСИМА МИХАЙЛОВА: «Он для меня не умер. Он для меня уехал куда-то далеко-далеко, в командировку. Бывает так, что разлучает жизнь и судьба. Внутренняя какая-то связь осталась. Не то, что бы советуешься с ним, но иногда думаешь, а что бы ты, Макс, по этому поводу сказал? А как бы ты поступил в этом случае? «Мой главный недостаток – я слишком справедливый»,— слова директора радиостанции «Балтийская волна» Максима Михайлова в эти дни вспоминают все его коллеги и друзья. Они уверены, что талантливый и заводной Макс – актёр, музыкант и ведущий — сейчас обязательно был бы увлечён каким-то грандиозным проектом. Если бы десять лет назад прошел мимо билетной кассы в столичном подземном переходе. Максим Михайлов: «Мы говорим: а что такое «Норд-ост»? Это по Каверину «Два капитана». И другого выбора быть не могло. Для меня, для Максима, для многих людей в нашей стране это очень сильное произведение, на котором действительно мы выросли. И в правду, в победу правды мы верили, благодаря этой книге, в частности». Сегодня ни один человек уже не спросит «что такое Норд-ост»? Самого мюзикла больше нет. Несколько спектаклей после трагедии, на которые были приглашены бывшие заложники и те, кто их спасал,— на этом в истории когда-то многообещающей постановки поставлена точка. Но ее название стало именем нарицательным. И теперь высечено не только на гранитных плитах, но и останется в истории на страницах еще одной книги. АЛЁНА МИХАЙЛОВА, ВДОВА МАКСИМА МИХАЙЛОВА: «Я не могу сказать, что я верю в судьбу. Я по-прежнему считаю, что человек может менять свою жизнь. И «Норд-ост» меня только утвердил в этом. Все-таки человек, который борется, он как-то… За жизнь надо бороться. СЮЖЕТ НАТАЛЬИ ОРЕХОВОЙ И МАКСИМА ВЕРНЕРА админу о комментарии