или «Что же ты, зараза, вместе с танком не сгорел?!»

Взгляд на проблему

Предлагаем вашему вниманию рассказ двух бывших заложников «Норд-Оста» об их дальнейших злоключениях, записанный их близкой родственницей. Материал был передан в редакцию «Хроники МХГ» сотрудниками правозащитной организации «Гражданское содействие».

Вас тут много таких приходит, но пока никто не возвращался…
Реплика сотрудника прокуратуры ЮАО Москвы

Нет, господа, что ни говорите, не умеет наш человек радоваться по-настоящему. Террористы не взорвали, родная власть газом недотравила, привезли в реанимацию, а не сразу в морг, откачали, короче, впечатлений от спектакля — на всю оставшуюся. А им все мало!

Не успели отдышаться — сразу: а у меня с собой было! Ну, там, у кого что — документы разные, деньги, а некоторые почему-то в театре не вполне голышом находились. Потом-то, в реанимациях, всех, конечно, в костюмы прародителей переодели, а излишества, одежку то есть и что в ней по карманам лежало — по описи и в сторонку. Но ведь наш человек чем замечателен: так и норовит очнуться в самый момент составления этой треклятой описи. Ну что б ему еще пару минут потерпеть, досмотреть сны фентаниловые, так нет, как услышит, сколько его кровных деревянных на хранение принимают — тут как тут, глазки открываются, память возвращается, и — «как прекрасен этот мир, посмотри!»

И тут-то начинается…

Очнулась Роза Яковлевна от голоса врача. Доктор тормошил ее, стараясь привести в чувство, и при этом так вот сразу по имени-отчеству и называл. Это потом уже она сообразила, что, значит, документы при ней были, когда ее в полной отключке привезли в больницу. А еще, помнит, тот доктор говорил: «Роза Яковлевна, вот я пересчитываю ваши деньги, их здесь…» Тоже уж после прикинула, что доктор все правильно сосчитал. Когда в зале «Норд-Оста» появились «солисты второго акта», Роза успела спрятать все денежки (и свои, и сына Олега, с которым была вместе в театре), куда их во все времена женщины прятали, т. е. поближе к сердцу. Ну, и документы — туда же.

Одним словом, через пару дней за Розой Яковлевной приехал в 7-ю больницу младший сын, набросила она на больничную рубашонку что он второпях из дома прихватил, написала расписку, что чувствует себя хорошо — и домой. О том, что с Олегом, в общем, все в порядке, она уже знала. Значит, все неприятности позади?

Щассс!

Из больницы она выписалась 28 октября, в понедельник. Отлежавшись дома, поехала в пятницу, 1 ноября, за выпиской из истории болезни. «Сегодня не дадим, у нас меняются формулировки (?!) (выделено автором). Приезжайте в понедельник». Это ей в больнице ответили. Ладно, доживем до понедельника, в каком только норд-осте наша не пропадала! В понедельник, 4-го, выписку дали, а вот насчет документов, вещей и денег — увы, «все забрала прокуратура».

Тем временем из Боткинской выписался Олег. Вроде всего лишь в другой больнице побывал, а будто — в другом полушарии. И не то главное, что все, что при нем оказалось к моменту антитеррористического наркоза, получил обратно при выписке в целости и сохранности. А то главное, что еще того самого 26-го вечером, когда в других больницах вообще мало что отвечали на вопросы о недавних заложниках, подошедшая к телефону врач из реанимации (а может, и медсестра, не знаю), рассказав, что Олегу уже лучше, сама поинтересовалась, известно ли что-нибудь о его матери, и побежала сообщить ему, что мама жива и находится в 7-й больнице!!! И на следующий день, в воскресенье, лечащий врач Олега так же, по телефону, расспрашивал звонившую Олегову родственницу о состоянии Розы Яковлевны. Может, такие врачи и медсестры — и есть самый сильный антидот?

Зато после выписки Олег попал в заботливую охапку нашего нормального планового здравоохранения. Дело было так: позвонили из районной поликлиники и велели явиться. Явился, раз велели, а уж, явившись, попросил талончик к окулисту, а то что-то один глаз стал хуже видеть. Очень милая и внимательная доктор тут же исчезла из поля зрения, а через полчаса появилась в этом поле вместе с главврачом и сообщением, что у них приказ: при любой жалобе экс-заложников не медля, на «Скорой», отправлять в 13-ю больницу. Олег, было, удивился: зачем «Скорая», я и сам дойду, тут рядом. Но приказ — он и в Африке приказ, а в поликлинике — тем паче, и вообще, уже вызвали, едет. Ладно, думает, раз вызвали, подожду, чего людей зря гонять. Часа через полтора (пробки!) дождался, поехали.

Повезли, однако, не в 13-ю, а все в ту же Боткинскую, и еще через полтора часа и пол-Москвы все-таки доехали. Тут-то Олег и узнал диагноз, с которым его привезли, — гематома головного мозга, чем, надо признать, был изрядно ошарашен. Изумление читалось и в глазах хирурга приемного отделения. Всем стало так интересно потому, что за время предыдущего пребывания в этой самой Боткинской Олегову черепушку полностью обследовали (поскольку второй акт «Норд-Оста» начался для него с удара прикладом автомата по голове) и никакой гематомы не обнаружили. Но! Написано «гематома» — значит, гематома, по процедуре полагается рентген… С этого момента здравоохранительный конвейер ускорился: Олег с удовольствием прослушал вдохновенный монолог рентгенолога о пользе второй за неделю дозы облучения, получил-таки эту дозу (приказ!) и уехал с выпиской на руках об отсутствии гематомы головного мозга, потратив на все про все каких-то жалких 5 часов.

К окулисту он, правда, так и не попал, да и черт бы с ним, с окулистом, глаз через пару дней сам восстановился. И слава Богу, а то вдруг при повторной просьбе о талончике «Скорая» отвезла бы на ампутацию чего-нибудь?

Тут как раз случилось на 3 дня всеобщее примирение с согласием, так что следующий дубль съемок эпизода «Освобожденные и оклемавшиеся» пришелся на 10 ноября. В этот день Роза Яковлевна вместе с Олегом отправилась на поиски своих, канувших то ли в прокуратуру, то ли в Лету вещей и документов (ну, мелочи, конечно: паспорт, пенсионное удостоверение, страховой полис).

В канцелярии 7-й больницы им сообщили, что описи изъятого — в историях болезней, а истории болезней — в прокуратуре Южного округа. (Интересно, там теперь что, ВТЭК по совместительству?) В прокуратуре Южного округа народ оказался твердый, так и не раскололся, и после очередного «мы не брали» посоветовал искать в штабе на Дубровке. ігрові автомати Там честно поискали по компьютеру и, ясное дело, тоже не нашли. Зато пригласили Розу Яковлевну на 18 ноября, авось, что-то из оставленного в зале или гардеробе ДК ГПЗ подвернется.

На этом первый этап «реабилитации» пострадавших от теракта на Дубровке пока закончился. И — первый же сухой остаток: 1. Денежную компенсацию Роза Яковлевна и Олег получили, правда, есть вопрос: это — за испорченное уже, в Норд-Осте, здоровье, или — авансом за все те мелкие, но мерзкие пакости, которые их ждут при контактах с нашими доблестными чиновниками в процессе выцарапывания своих документов, денег, вещей, одним словом, собственности, исчезнувшей после теракта? 2. Нам постоянно объясняют господа ученые психологи с психиатрами, что последствия этих жутких событий еще очень долго будут сказываться на нервных системах людей. Может быть, и даже, наверное, они правы. Ну, а уж если у кого эти самые нервные системы оказываются нехарактерно устойчивыми, то и это с успехом лечится терапевтической процедурой под названием «унасекомить человека». И никакие террористы для этого не нужны.

комментировать

добавление комментария
Пожалуйста, оставляйте комментарии только по теме.
имя:
e-mail
ссылка
тема:
комментарий:
Код:*
	я хочу получать сообщения по е-почте, если комментарии будут поступать еще

Powered by AkoComment Tweaked Special Edition v.1.4.6
AkoComment © Copyright 2004 by Arthur Konze — www.mamboportal.com
All right reserved