Несмотря на регулярно происходящие террористические акты в различных странах мира, психика нормального человека не может свыкнуться с подобными проявлениями жесточайших актов насилия в отношении совершенно посторонних людей, вся «вина» которых заключается только в том, что у них другие национальность, вероисповедание или политические взгляды. Поэтому, каждый теракт, повлекший человеческие жертвы, подавляющим большинством людей во всём мире воспринимается, как личная трагедия, невзирая на страну совершения преступления, тем более, что жертвами подобных терактов всё чаще становятся граждане разных государств. Не стал исключением и взрыв 24 января с.г. в помещении аэропорта «Домодедово», повлекший десятки человеческих жертв.

Нельзя не согласиться с утверждением пресс-секретаря председателя правительства РФ Д. Пескова о том, что «природа террора такова, что никто из нас, ни одна из стран мира, не свободны от этой угрозы. Никто из нас не может обеспечить 100-процентный уровень безопасности». Но ведь главный вопрос в другом,— насколько серьёзно и ответственно государство подходит к обеспечению безопасности своих граждан в местах скопления людей, служащих для террористов всех мастей излюбленным местом проведения взрывов? А с этой точки зрения, слова Пескова, что «правительство принимает все необходимые меры», вызывают большие сомнения.

Первая реакция высшего руководства России, выразившаяся в словах Президента РФ Д. Медведева: «То, что произошло, показывает, что явно были нарушения в обеспечении безопасности. Такое количество взрывчатого вещества пронести или провезти — это нужно постараться. За это должны ответить все, кто имеет отношение к компании, кто принимает там решения, и менеджмент самого аэропорта», означает, что президент, во-первых, не понимает о чём говорит, поскольку количество взрывчатки, эквивалентное пяти килограммам тротила, правильно размещённое на теле человека, визуально под зимней одеждой определить невозможно, а в сумке, тем более. Во-вторых, президент своим заявлением заведомо, ещё до начала соответствующего расследования, фактически, «назначил крайнего», а это означает, что на объективное «расследование» обстоятельств произошедшей трагедии рассчитывать не приходится.

Об этом свидетельствует и то, что, не дожидаясь выводов комиссии, Следственный комитет РФ, который с 15 января с.г. перешёл в непосредственное подчинение президенту России, уже возбудил уголовное дело по факту "неисполнения требований безопасности в аэропорту «Домодедово», поскольку сотрудники комитета пришли к выводу, что «адекватной системы контроля за входом в помещение комплекса фактически не существовало». Правда, они не смогли пояснить, что означает их формулировка, какой, собственно говоря, эта «адекватная система контроля за входом» должна быть и какими нормативными документами она регламентируется.

При этом, по заявлению заместителя генерального директора по безопасности аэропорта «Шереметьево» Л. Любезного, в соответствующих нормативных документах указано, что «аэропорт вправе, но не обязан принимать дополнительные меры безопасности, в том числе устанавливать контроль доступа на входах». А по словам заместителя председателя комитета Госдумы по безопасности Г. Гудкова,— «аэропорт „Домодедово“ полностью соответствует всем требованиям безопасности». По его мнению, «очень будет обидно, если сделать стрелочников из лучшего аэропорта в России».

Во время состоявшей 25 января с.г. расширенной коллегии ФСБ, Д. Медведев дал, в целом, правильную оценку, заявив, что теракт «свидетельствует о неприемлемом уровне работы служб и организаций, отвечающих за безопасность» и поручил руководству ФСБ «разобраться с вопросами ответственности должностных лиц в самой службе». Тем не менее, он снова подчеркнул, что в Домодедово « была просто анархия, заходили в аэропорт из любых мест! Контроль передвижения в лучшем случае был частичный и практически не распространялся на тех, кто встречает пассажиров». При всей необходимости соблюдения самых строгих правил безопасности, особенно в условиях террористической опасности, тем не менее, следует, всё таки, понимать, что здание аэропорта не режимный объект со входом по пропускам и обязательным досмотром личных вещей, а общественное место, в которое, как минимум, каждый третий заходит с сумкой или чемоданом и отличить встречающего от улетающего весьма проблематично, а останавливать каждого и проверять наличие билетов у десятков тысяч человек, нет никакой возможности.

С обвинениями в адрес руководства аэропорта в день совершения теракта выступил также официальный представитель Национального антитеррористического комитета России Н. Синцов, по мнению которого «меры безопасности в аэропорту Домодедово не были достаточными, иначе террористического акта не произошло бы»?! Не говоря о явной абсурдности такого заявления «ответственного» чиновника НАК по существу, после его бессвязного и совершенно бессмысленного обоснования такого «глубокомысленного тезиса» некими «рамками» и прочими нелепицами, которые не рискнуло привести дословно ни одно российское СМИ (?!)(http://www.vesti.ru/doc.html?id=422943&cid=8), сразу становится понятным, почему Пётр I запрещал своим боярам говорить «по писаному».

Кроме того, следует обратить внимание и на то, что Синцов, как официальный представитель НАК, похоже, даже не знает содержания Положения о НАК, в котором достаточно чётко среди основных задач комитета указано: «разработка мер по противодействию терроризму, устранению способствующих ему причин и условий, в том числе мер по обеспечению защищенности потенциальных объектов террористических посягательств»! А для осуществления своих задач на практике, комитет имеет право «принимать решения, касающиеся организации, координации, совершенствования и оценки эффективности деятельности федеральных органов исполнительной власти по противодействию терроризму, а также осуществлять контроль за их исполнением».

Таким образом, если, по мнению официального представителя НАК Н. Синцова, председателем которого, согласно Указу Президента РФ от 15 февраля 2006 года является по должности директор ФСБ, для предотвращения террористических актов надо всего лишь принять «достаточные меры безопасности»(?!), то почему НАК за пять лет своего существования таковые не «разработал» и не «осуществил контроль за их исполнением»? Наверное, до тех пор, пока в российских спецслужбах такие, с позволения сказать, «грамотные специалисты» будут «бороться» с терроризмом, его существованию абсолютно ничего не угрожает.

Безусловно, несмотря на категорическое заявление пресс-секретаря «Домодедово» Е. Галановой о том, что администрация не должна «нести ответственность за произошедший взрыв, так как все требования авиационной безопасности нашими службами были соблюдены», созданной по распоряжению президента комиссией какие-то и, возможно, вполне серьёзные нарушения найдены будут. Но, вряд ли именно они стали определяющими факторами возможности проведения данного теракта, а их устранение будет гарантировать в будущем недопущение подобных терактов в этом или других аэропортах.

Тем более, что по мнению Г. Гудкова причиной терроризма являются «те проблемы, которые в управлении страной не удается поправить или не желают поправлять. Это массовая коррупция, это отсутствие правосудия, это серьезнейшие противоречия социальные, это многие другие факторы, которые делают практически неизбежным различные экстремистские проявления, террористические проявления и делают борьбу с этими явлениями крайне затруднительной». Аналогичной точки зрения придерживается и достаточно большое количество россиян, например, на сайте «Новых Известий» 61% читателей посчитали, что за взрыв в «Домодедово» должно нести ответственность «политическое руководство страны».

Что касается работы комиссии, то она, прежде всего, должна установить, существовал ли план совместных мероприятий ФСБ, МВД и службы безопасности аэропорта по обеспечению безопасности пассажиров и встречающих их лиц, находящихся в здании аэропорта, и как каждое из ведомств выполняло свои функции, предусмотренные этим планом. Кроме того, у ФСБ и МВД, должны быть свои отдельные планы с перечнем задействования, так называемых, оперативных, т. е., негласных источников и возможностей. Было бы также весьма интересно узнать, когда, например, последний раз проводились в «Домодедово» хотя бы самые примитивные учения по выявлению террористов и проводились ли таковые вообще?

К сожалению, но факты свидетельствуют, что даже после случившейся в «Домодедово» трагедии, в большинство российских аэропортов без особого труда можно пронести два-три килограмма взрывчатки со всеми вытекающими из этого последствиями. В частности, уже после теракта, когда охрана московских аэропортов должна была работать в усиленном режиме, журналисты портала Life News в порядке эксперимента совершенно беспрепятственно пронесли муляж взрывного устройства в здания аэропортов «Домодедово» и «Внуково». Правда, в «Шереметьево-2» охрана оказалась действительно бдительной и быстро выявила у лжетеррористов их муляж.

Стоило бы также выяснить, был ли в «Домодедово» план действий на случай возможного теракта? Анализ свидетельств очевидцев в СМИ и выложенных в Интернете видеозаписей первых минут после взрыва заставляет глубоко усомниться в наличии такового, а если на бумаге он и был, то знали ли о его существовании те, кто должен был по нему действовать? И когда в последний раз отрабатывались в «Домодедово» хоть какие-нибудь действия по оказанию первой медицинской помощи раненым, их эвакуации из аэропорта, и проводились ли таковые вообще? Был ли в аэропорту необходимый запас медикаментов для оказания первой медицинской помощи раненым?

И это не праздные вопросы,— 26 октября 2002 года в ходе операции по освобождению заложников в Театральном центре «Норд-Ост» на Дубровке по официальным данным погибли 129 человек из числа заложников, причём многие из них,— в результате несвоевременного оказание медицинской помощи! А сколько таких среди 35 погибших в «Домодедово»? Ведь первая «Скорая помощь» прибыла в «Домодедово» примерно через полчаса после взрыва, а кто оказывал первую медицинскую помощь раненым до её прибытия?

В любом случае, будут выявлены нарушения или нет, поскольку вполне возможно, что каждое из ведомств свои задачи, согласно разработанным планам, выполнило в полном объёме, что, однако, не стало препятствием на пути террористов, отчёт следственной комиссии должен быть максимально честным и глубоким, поскольку от её выводов и, соответственно, принятых решений будет зависеть судьбы десятков тысяч людей, пользующихся разными видами транспорта или принимающих участие в массовых мероприятиях. Наивно было бы считать, что в других аэропортах, не говоря уже об авто- и железнодорожных вокзалах, ситуация лучше, чем в «Домодедово».

Следует напомнить, что в марте 2010 года после терактов в московском метро Д. Медведев подписал указ «О создании комплексной системы обеспечения безопасности населения на транспорте», которым, в частности, было предусмотрено «завершить до 31 марта 2011г. оснащение наиболее уязвимых объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств специализированными техническими средствами и устройствами, обеспечивающими устранение их уязвимости от актов незаконного вмешательства». Надо полагать, что аэропорт «Домодедово» либо не попал в список «наиболее уязвимых объектов транспортной инфраструктуры», либо его оборудование «специализированными техническими средствами и устройствами, обеспечивающими устранение их уязвимости от актов незаконного вмешательства» всё-таки не помогло предотвратить теракт? Либо, что гораздо более вероятно,— налицо очередное невыполнение указа президента, на этот раз приведшее к весьма трагическим последствиям.

Не особо углубляясь в историю и техническую специфику вопроса, тем не менее, следует отметить, что разработка устройств, позволяющих на расстоянии определять наличие взрывчатых веществ в сумках или под одеждой, ведётся достаточно давно. В СССР ещё с середины 50-х годов велись разработки прибора для обнаружения взрывчатых веществ (ВВ), построенном на принципе явления ядерного квадрупольного резонанса, сущность которого заключается в том, что ядра атомов любого существующего в природе материала, в том числе и ВВ, под влиянием переменного магнитного поля излучают слабый сигнал строго определенной частоты, по которому их можно определить даже в герметично закрытом ящике. В 1973 году в Институте неорганической химии им. А. В. Николаева Сибирского отделения Академии наук СССР, в связи с проведением в 1980 году Олимпийских игр в Москве, по постановлению ЦК КПСС и Правительства Советского Союза была создана лаборатория для разработки специальных детекторов обнаружения взрывчатых веществ по запаховому принципу.

Существуют также приборы, которые для обнаружения ВВ используют террагерцевые волны, расположенные в диапазоне между микроволнами, используемыми в печках, и инфракрасными лучами. В Шанхае, накануне проведения «ЭКСПО-2010», для обнаружения ВВ на основных станциях метро были установлены разработанные и изготовленные китайскими специалистами детекторы, работающие на основе технологии считывания флуоресцирующих полимеров. По оценке специалистов министерства общественной безопасности КНР, это оборудование работает надёжно и достаточно эффективно.

Даже из этого небольшого перечня вполне понятно, что выбор технических средств достаточно широк. Вопрос только в том, почему в России, где по оценке Д. Медведева «уровень террористической угрозы выше, чем в Америке», не говоря уже о Китае, а «терроризм остается главной угрозой безопасности нашего государства, главной угрозой для России, для всех наших граждан» их внедрение идёт крайне медленно, включая перспективные разработки российских учёных?

Для финансирования принятой в прошлом году согласно указу Д. Медведева комплексной системы обеспечения безопасности населения на транспорте были предусмотрены расходы в размере 46,7 млрд. рублей, из которых в 2010 году уже израсходовано 7,8 млрд. рублей. Но, как правильно отметил вице-премьер С. Иванов: «дело не только и не столько в финансовом ресурсе, сколько в организации работы и ответственности должностных лиц». Наверное, именно поэтому финансирование создания уникального фотоядерного детектора, способного моментально обнаружить ВВ в багаже пассажиров, разработанного российскими учёными Физического института имени П. Н. Лебедева РАН совместно с Институтом ядерных исследований РАН, НИИ ядерной физики МГУ и Институтом физики высоких энергий, профинансировали… американцы?! Первый прибор, кстати, был изготовлен в феврале прошлого года, как раз накануне взрывов в московском метро.

Существуют в России и отечественные, разработанные новосибирскими учёными, боди-сканеры, позволяющие в течение всего нескольких секунд сформировать на экране монитора трехмерное голографическое изображение человека для просмотра предметов, находящихся в его одежде и даже на теле. По оценкам специалистов, они гораздо лучше американских, поскольку у них выше разрешающая способность, а получаемая проверяемым доза рентгеновского излучения вдвое ниже.

Но суть вопроса заключается не только в установке в аэропортах для выявления ВВ современного технического оборудования, которое в борьбе с терроризмом является не более, чем вспомогательным средством. Безусловно, его установка в какой-то степени поможет повысить безопасность пассажиров метро, крупных аэропортов и железнодорожных вокзалов, а как быть с многочисленными рынками, супермаркетами, концертными залами и многотысячными публичными мероприятиями на открытом воздухе?

Основной акцент должен быть поставлен на выявлении террористических угроз на самых ранних этапах подготовки теракта,— намерениях по его осуществлению, привлечении единомышленников, обучении исполнителей, приобретении ВВ и взрывателей, изготовлении взрывных устройств, т. е., до того, как террорист-смертник наденет на себя «пояс шахида». После этого, речь может идти только о месте совершения преступления,— с большим или меньшим скоплением людей, в зале аэропорта или при попытке в него войти и, соответственно, количестве жертв.

Около года назад Д. Медведев точно так же, как и сейчас, уже поручал Генпрокуратуре и Следственному комитету собирать доказательства, проводить тщательное расследование терактов в метро и точно так же требовал усилить контроль за безопасностью в масштабе государства: «Предотвращать такие теракты — это сложное дело, как и обеспечение безопасности на транспорте. Нужно существенно усилить то, что делается. Посмотреть на эту проблему в государственном масштабе. Очевидно, то, что предпринималось до этого, недостаточно». К сожалению, оказалось недостаточным и то, что было предпринято после его устных указаний и даже после его письменного указа с весьма солидным объёмом мероприятий по защите населения от террористических угроз.

Можно, конечно, понять возникновение определённых сложностей с техническим оснащением «наиболее уязвимых объектов транспортной инфраструктуры», но как понять то, что до сих пор, несмотря на особую общественную опасности деяний, Госдума РФ не рассмотрела вопрос о повышении ответственности за незаконное изготовление, хранение, транспортирование, хищение и сбыт ВВ, а также за оказание содействия этим деяниям вплоть до пожизненного заключения? Почему до сих пор не предусмотрена аналогичная мера наказания всем тем, кто подбирает и готовит смертников, планирует и осуществляет теракты с их участием?

Ещё больше вопросов к силовым структурам, которые в нынешних условиях не способны бороться с терроризмом не только на Кавказе, но даже у себя под носом,— в Москве. Да, смертники приезжают оттуда, но ведь «пояса шахидов», вне всякого сомнения, изготавливают на месте. И взрывчатку с взрывателями для них никто не везёт в Москву через всю страну, их тоже покупают на месте. И сами смертники с сопровождающими их «контролёрами» не с вокзала на теракт отправляются, а определённое, и достаточно долгое время живут либо в Подмосковье, либо в самой Москве.

В царское время существовали околоточные надзиратели, которые в советской милиции трансформировались в участковых инспекторов. И те, и другие досконально знали обстановку на своих участках и, практически, каждого, кто жил на их территории. От их бдительного взора не мог надолго спрятаться ни один «залётный гастролёр», а что сейчас? Почему МВД и ФСБ не способны ни пресечь нелегальную торговлю ВВ, ни своевременно выявлять места проживания террористов? Тем более, что, как показывает практика, они даже не очень прячутся.

31 декабря прошлого года в Кузьминском парке в результате взрыва погибла молодая женщина, рядом с её телом в развалинах домика частного стрелкового клуба, который использовали под гостиницу, был найден ещё один «пояс шахида», изготовленный из пластита с добавлением болтов и шариков. Вскоре задержали напарницу погибшей, которая в момент взрыва в домике отсутствовала. По показаниям 24-летней уроженки Чечни З. Суюновой, она и погибшая напарница действовали под давлением угроз со стороны активистов действующего в Ставрополье «Ногайского джамаата», уничтожением которого правоохранительные органы отчитались в прошлом году?!

Т.е., теракт в «Домодедово» произошёл в тот момент, когда все правоохранительные органы региона должны были самым активнейшим образом заниматься поиском группы террористов, прибывших в Москву для совершения взрыва?! И как же их, в таком случае, «искали»?! Тем более, что с момента задержания и установления личности Суюновой 5 января с.г. у правоохранительных органов должны были быть, как минимум, описания и фотороботы лиц, которые ей угрожали и под чьим контролем она должна была совершить теракт. И, если правоохранительные органы не смогли предотвратить теракт, заведомо зная о планах по его совершению, включая примерный состав группы, то о какой безопасности и возможности предотвращения терактов можно говорить в отсутствие такой информации?! И почему, если с террористами и их пособниками не в состоянии справиться государственные правоохранительные органы, к их выявлению и поимке не привлекают, в соответствии с общепринятой мировой практикой, частных детективов, заинтересовывая их определёнными суммами вознаграждения?

К сожалению, но после теракта в «Домодедово», как и прежде, со стороны российского руководства, вместо реальных практических мер, слышны только некие декларативные назидания и призывы. Например, по словам В. Путина, «нужно улучшать деятельность органов правопорядка и специальных служб по всем направлениям. Нужно заниматься обеспечением физической защиты инфраструктуры транспорта и других мест массового скопления граждан». Кто бы спорил по поводу необходимости этих, действительно, важных мер, но ведь сам Путин, будучи в прошлом кадровым сотрудником КГБ, занимается этим во главе государства уже более 10 лет! А где результат, если с каждым годом количество терактов и их жертв растёт? В 2008 году было всего 4 взрыва шахидов, а в 2010-м — 19! В прошлом году на Кавказе погибло более 200 сотрудников правоохранительных органов!

Вице-премьер РФ С. Иванов, также бывший кадровый сотрудник КГБ, предложил создать некий «единый орган по безопасности на транспорте». Если учесть, что, по словам председателя комиссии Общественной палаты по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов А. Кучерены, в настоящее время за безопасность одного транспортного узла отвечают до 10 различных структур, то возникает вполне закономерный вопрос, что даст создание одиннадцатой, которой функции большинства ныне действующих органов всё равно не передадут в силу их разной специфики и ведомственной подчинённости? Разве что внесёт ещё большую сумятицу в их деятельность.

Госдумой было перенесено с февраля на 28 января рассмотрение в первом чтении проекта поправок к закону «О противодействии терроризму», подготовленных ФСБ. В пояснительной записке к проекту закона говорится, что «необходимость введения в стране уровней террористической опасности связана с тем, что совокупность разрабатываемых на случай террористической угрозы и применяемых при этом профилактических мер должна носить комплексный характер и учитывать все возможные варианты развития событий. Это позволит субъектам противодействия терроризму своевременно реагировать на угрозы совершения террористических актов».

Если постараться вникнуть в содержание обоснования, то поневоле возникает вполне закономерный вопрос,— а без «введения в стране уровней террористической опасности», ФСБ, НАК, МВД, как «субъекты противодействия терроризму», не могут «своевременно реагировать на угрозы совершения террористических актов» и «учитывать все возможные варианты развития событий»? Ведь совершенно очевидно, что своевременная реакция «на угрозы совершения террористических актов» со стороны правоохранительных органов должна предшествовать введению «уровней террористической опасности», но никак не быть их следствием. А если принять во внимание нынешнюю ситуацию, то население России, особенно на Кавказе, и так живёт в условиях постоянной угрозы совершения террористических актов и игнорировать этот очевидный факт не могут ни спецслужбы, ни население даже без введения каких-либо «уровней». Кроме того, никакой «уровень» не заменит ежедневной кропотливой оперативной работы по выявлению планов террористов, а с этим у спецслужб, как показывает практика, по-прежнему не складывается.

Таким образом, совершенно очевидно, что должен быть поставлен вопрос о кардинальной перестройке всей системы безопасности населения и не на словах, а на деле, поскольку одними только планами, указаниями, расследованиями и «галочками» в отчётах террористические акты предотвратить нельзя. 31 марта с.г. Д. Медведев намерен провести в Кремле совещание по вопросам подведения итогов выполнения своего прошлогоднего указа «О создании комплексной системы обеспечения безопасности населения на транспорте». Возможно, в ходе обсуждения сложившейся, явно неблагоприятной ситуации, руководители силовых ведомств смогут, наконец, найти адекватный ответ на «очередной и очень жестокий вызов» террористов. Во всяком случае, хотелось бы в это верить.

Информационное агентство «Regnum»

комментировать

добавление комментария
Пожалуйста, оставляйте комментарии только по теме.
имя:
e-mail
ссылка
тема:
комментарий:
Код:*
	я хочу получать сообщения по е-почте, если комментарии будут поступать еще

Powered by AkoComment Tweaked Special Edition v.1.4.6
AkoComment © Copyright 2004 by Arthur Konze — www.mamboportal.com
All right reserved