Номинальный лидер террористов

Заявленным лидером группы террористов, захвативших московский театр, выступал молодой человек, называвший себя Мовсаром Бараевым. Мовсар Бараев – также известный под именами Мансур Саламов и Мовсар Сулейменов (28) — был знаменит только одним: он был племянником покойного чеченского ваххабита-похитителя людей и убийцы Арби Бараева. Согласно репортажу в военной газете «Красная звезда», Арби Бараев «лично участвовал в убийстве 170 человек» (29). Тем не менее, Бараев – дядя Мовсара – «свободно передвигался по [Чеченской] республике, предъявляя на федеральных блокпостах документы сотрудника МВД России». (30)

«На лобовом стекле машины [Арби] Бараева,— замечает журналистка Анна Политковская,— регулярно обновлялись пропуска-»вездеходы" — самые заветные и уважаемые, какие только есть в [российской] объединенной группировке войск". (31) Сообщалось также, что у Арби Бараева имелись теневые связи и с Федеральной службой безопасности (ФСБ), и с российской военной разведкой (ГРУ). (32)

В январе 2003 г. известная французская журналистка Анн Нива, автор книги «Chienne de Guerre: женщина-репортер в тылу войны в Чечне» (2001), которая несколько раз побывала в Чечне инкогнито, сообщила: «За два месяца до захвата заложников ГРУ (спецслужба российской армии) объявила об аресте [Мовсара] Бараева. Из этого следует, что он содержался под „арестом“ до того, как возглавить захват заложников в Театральном центре на Дубровке.»(33)

Существуют веские причины сомневаться в том, что Мовсар действительно являлся лидером группы. «Под его [Мовсара Бараева] началом,— полагала Санобар Шерматова,— находились 5 — 6 боевиков, и за ним самим никогда не замечали ни особых воинских способностей, ни организаторских качеств, необходимых командиру. …Скорее всего, говорят чеченцы [источники „Московских новостей“], сам Бараев даже не был посвящен в план [захвата Театрального центра] целиком, он должен был сыграть свою роль и сгореть, как ракета-носитель». Бывший промосковский глава УВД Чечни, а также бывший сотрудник ФСБ Саид-Селим Пешхоев «предположил, что группой террористов руководит не Мовсар Бараев, а другой человек». (34)

Дополнительные свидетельства в пользу того, что Мовсар не являлся настоящим лидером, идут от Шамиля Басаева. В конце апреля 2003 г. Басаев вспоминал: «Я включил [Мовсара] Бараева в эту группу только в конце сентября [2002 г.]. У меня было только два часа на то, чтобы с ним поговорить и проинструктировать». (35) Если в это время Мовсар Бараев находился под арестом в ГРУ (как утверждают источники Нива), тогда Басаев мог встретиться с Бараевым только благодаря любезности этой элитной организации. Такой сценарий не является невообразимым. Известно, что сам Басаев тесно сотрудничал с якобы офицером ГРУ по имени Антон Суриков в то время, как Басаев занимал должность заместителя министра обороны сепаратистской (от Грузии) республики Абхазия в 1992–93 гг. В интервью, данном в 2001 г., Суриков «крайне положительно» расценил роль Басаева в этом конфликте. (36) «В начале 90-х годов,— подтвердил Суриков,— он был на содержании у нас».

Целый ряд российских журналистов и политических аналитиков утверждали, что Басаев и Суриков еще раз встречались несколько лет спустя – на сей раз во встрече участвовал и глава президентской администрации Александр Волошин – в поместье международного торговца оружием из Саудовской Аравии на юге Франции в июле 1999 г., чтобы заключить соглашение, которое привело к вторжению Басаева в Дагестан спустя месяц. (37) Летом 2000 г., когда газета «Версия» напечатала статью о якобы состовшейся встрече с групповой фотографией Волошина, Басаева и Сурикова, газета обращалась к Сурикову, и он «довольно жестко» попросил корреспондентов оставить его в покое. Однако Суриков не отрицал, что встреча состоялась. Более того, почти год спустя на вопрос о возможной роли спецслужб в организации вторжения в Дагестан Суриков несколько загадочно ответил: «Утвердительный ответ на ваш вопрос прозвучал бы бездоказательно, хотя, на мой взгляд, подобная трактовка событий отчасти имеет право на существование. Но лишь отчасти». Среди значительных фигур, высказывавших эту возможность, был бывший секретарь Совета безопасности России, генерал в отставке Александр Лебедь. Он в октябре 1999 г. подтвердил свою убежденность, что «Басаев и Кремль заключили соглашение», которое привело к вторжению в Дагестан в августе 1999 г. (38)

Среди камикадзе, находившихся в московском Театральном центре, как сообщала Нива, находились также две женщины, которых, как и Мовсара Бараева, уже арестовывали федеральные власти: «В Асиновской – деревне недалеко от границы с Ингушетией, откуда родом две женщины из отряда [Бараева], их матери говорят, что их арестовали [российские власти] и увезли в неизвестном направлении в конце сентября [2000 г.]. Скрытные в присутствии чужаков – то есть меня – и все еще в состоянии значительного шока, больше они ничего не сказали».

Сходным образом, в январе 2003 г. ныне покойный депутат Думы и журналист Юрий Щекочихин писал в «Новой газете»: «Неожиданно на прошлой неделе из источников, которым доверяю, я узнал, что одна из террористок в здании „Норд-Оста“ была не кем-нибудь, а заключенной на долгий срок в одной из российских колоний. Ее опознала по телевидению мать, жительница Шелковского района Чечни, и до сих пор не может понять: как ее дочь попала из зоны в Москву в качестве террористки?»(39)

Вдобавок Александр Хинштейн, журналист-расследователь с большими связями, сообщил, что порядка восьми женщин-камикадзе смогли поселиться в бывшем «военном городке» в Москве на Иловайской улице, недалеко от Театрального центра на Дубровке. Этот комплекс, в котором проживало множество нелегалов, готовых платить взятки властям, по-видимому, находился под «крышей» коррумпированных элементов в Московской милиции. (40)

Начало активной фазы операции

К середине октября 2002 г. террористы перешли к активной фазе своей операции. В ходе личной встречи с «Абу-Бакаром» Асламбек Хасханов узнал, что «Шамиль Басаев поручил ему [Абу-Бакару] подготовку „самой крупной акции“ с захватом заложников». (41) Акция, о которой шла речь, это, конечно, захват Театрального центра на Дубровке.

Была подготовлена серия мощных взрывов, начиная с 19 октября 2002 г., а захват заложников изначально планировалось провести 7 ноября, в бывшую годовщину большевистской революции. В несколько машин заложили взрывные устройства – скорее всего, на базе террористов в Черном, в Московской области, потом перегнали их в гараж на Ленинском проспекте, 95. «Взрыв [возле ресторана „Макдоналдс“ на Юго-Западе Москвы] произошел 19 октября примерно в 13 часов 05 минут, т. е. не в час пик и не в самом оживленном месте города». Это рассказал бывший главный прокурор Москвы Михаил Авдюков. Далее, сообщил он: «две другие машины [с взрывчаткой] были припаркованы: одна рядом с концертным залом им. Чайковского на Триумфальной площади, другая около оживленного перехода метро в центре. Но заложенные в них еще более мощные СВУ не сработали». (42) По одной из версий, в машине, припаркованной у концертного зала им. Чайковского, отказал часовой механизм.

20 октября Асламбек Хасханов, заложивший взрывные устройства в три машины, бежал из Москвы в Назрань в Ингушетии, пользуясь фальшивыми документами. По оценке одного из журналистов, он решил покинуть город, потому что «банально струсил». В тот же день его сообщник «Абубакар», согласно одному репортажу, забрал из машины у зала Чайковского большую бомбу. 23 октября эту бомбу «установят в зрительном зале ДК на Дубровке». (43)

Как выяснилось позднее, эта установленная в зрительном зале мощная бомба на самом деле не могла сдетонировать: «Силовики признали,— сообщал „Коммерсант“ в июле 2003 г.,— что два самых мощных из СВУ, установленных бараевцами в захваченном театральном центре на Дубровке, находились не в боевом состоянии: у них отсутствовал такой важный элемент, как батарейки, что превратило бомбы в безопасные болванки. И именно это обстоятельство позволило провести вполне успешный штурм театрального центра». (44)

Согласно одному из сообщений в прессе, мощные бомбы, заложенные Хасхановым, не взорвались из-за серьезного конструктивного недостатка. Две из машин, которые не удалось взорвать, позднее обнаружил Московский уголовный розыск (МУР) (в январе 2003 г. на стоянке у Звенигородского шоссе), который и определил причину отказа бомб: «Бензобаки машин были разделены герметичной перегородкой надвое, в одну половину был залит бензин, а в другую заложены вещество, похожее на пластит, и поражающие элементы — гвозди и обрезки стальной проволоки. Однако экспертиза показала, что доля содержания пластита в изъятом из баков веществе столь мала, что, даже если бы взрыв и произошел, его разрушительная сила была бы незначительна». (45) (Как мы видели, в других сообщениях упоминался испорченный часовой механизм в бомбах.)

Взрыв небольшой бомбы, заложенной в «Таврию», припаркованную у ресторана «Макдоналдс» на улице Покрышкина, в результате которого погиб один человек, привлек внимание группы МУРа, элитного подразделения милиции по борьбе с огранизованной преступностью и терроризмом, под командой полковника Евгения Тараторина. «Милиция выяснила, что машина „Таврия“ была продана по доверенности некоему Артуру Кашинскому…, чье настоящее имя оказалось Аслан Мурдалов, уроженец Урус-Мартана в Чечне, в Москве живет 10 лет». (46) МУР быстро сумел найти Мурдалова и задержал его 22 октября.

Именно арест Мурдалова заставил террористов «активизировать свои действия, и захват заложников на Дубровке, который первоначально планировался на 7 ноября». (47) Как отмечала журналистка Зинаида Лобанова, первоначально «захват мюзикла „Норд-Ост“ планировался на 7 ноября, День согласия и примирения [пост-коммунистическое название праздника], причем захвату должен был предшествовать взрыв машины в центре столицы. Дабы посеять панику». (48) 22 октября «Межиев А. С. (младший. — А.Х.) извещает Абубакара о задержании Мурдалова А. М. В ответ Абубакар говорит, что … в ближайшие дни произойдет мощная операция». (49)

То обстоятельство, что две машины со взрывчаткой не взорвались в оживленных местах в центре столицы, вынудило террористов ускорить и поменять планы. Операция по захвату заложников на Дубровке планировалась (по крайней мере, по-видимому, некоторыми из ее организаторов) как кульминация террористической кампании взрывов, впрямую напоминающей о той, которая была проведена в столице в сентябре 1999 г. Лишенная этого кровавого «вступления», акция по захвату заложников началась без зрелищного первого акта. МУР вышел на след террористов и их сообщников раньше, чем ожидалось. (В этом смысле весь эпизод имеет определенное сходство с «рязанским инцидентом» в сентябре 1999 г., где в начавшуюся операцию вмешалась местная милиция. (50)) После того как 23 октября Театральный центр был захвачен террористами, сотрудники МУРа поняли, что «теракт у „Макдоналдса“ и захват „Норд-Оста“ готовили те же самые люди». 28 октября, всего через два дня после штурма Театрального центра российским спецназом, МУР задержал обоих братьев Межиевых. (51)

Возвращаясь к 23 октября – к тому дню, когда террористы захватили Театральный центр в Москве – незадолго до нападения: «Абубакар назначает встречу [Ахъяду] Межиеву около казино „Кристалл“. Абубакар находится за рулем а/м „Форд-Транзит“ [микроавтобуса]. Он передает Межиеву двух девушек-чеченок, на которых надеты пояса со взрывчаткой. Абубакар приказывает отвести девушек в людное место, чтобы они взорвали себя и тем отвлекли правоохранительные органы от захвата ДК МШПЗ [на Дубровке]». (52) «Первоначально,— продолжается репортаж,— Межиев решает высадить смертниц около кафе „Пирамида“, однако, узнав по радио о захвате ДК, проявляет трусость».

Взрыв в этом обычно переполненном кафе в самом центре привел бы к катастрофе. На видеозаписи признания Ахъяд Межиев сообщил милиционерам, что в ночь с 23 на 24 октября Абубакар позвонил ему на мобильный и гневно спросил: «Почему нет свадьбы?» «Свадьба» — «кодовое слово для обозначения второго этапа теракта. Имелись в виду женщины-бомбы». «Абу-Бакар хотел,— продолжал Меджиев,— чтобы я в эту же ночь девчонок послал. У них все уже было готово. Все было на себе». Межиев довез камикадзе до кафе «Пирамида» на Пушкинской площади. «Здесь всегда многолюдно. „Невесты Аллаха“ должны были подорвать себя в толпе». Однако Межиев «так и не выпустил женщин из машины. Почему? Неизвестно». (53)

Затем Межиев рассказывает (на милицейской видеозаписи), как он забрал у несостоявшихся камикадзе пояса и отвез их на вокзал, где купил им билеты до Назрани в Ингушетии и распрощался. Затем он отдал «пояса шахидов» своему брату Алихану, который по распоряжению Абубакара передал их Хампашу Собралиеву, одному из двух террористов, живших в поселке Черное Московской области. (54) «В телефонном разговоре с Абу-Бакаром он [Межиев] говорил, что боится и хочет уехать». Этого он, однако, сделать не смог, и 28 октября был арестован МУРом. «Его „засекли“ на телефонных разговорах с Абу-Бакаром». (55)

Альтернативой той версии, которую Межиев рассказал милиции, может быть то, что террористки на самом деле вышли из машины, однако их «пояса шахидов» не сработали и не взорвались. Шамиль Басаев, похоже, имел в виду именно такое развитие событий в его уже цитировавшемся заявлении, размещенном на сайте «Кавказ-Центр» 26 апреля 2003 г.: «Взрыватели наших шахидов не сработали: это произошло с теми, кто был внутри [Театрального центра на Дубровке], и с четырьмя шахидками снаружи. Они вернулись сюда. Я лично разговаривал с тремя, и они утверждали, что их взрыватели не сработали.»(56) Вполне возможно, что Басаеву было известно, что пояса не сработают, и он просто приукрасил свой рассказ ради потенциальных спонсоров из стран Персидского залива и исламского мира.

«По информации ФСБ, – сообщала газета „Коммерсант“ 29 октября,— все здание [на Дубровке] было заминировано, и взрыв только части устройств мог привести к обрушению всего здания театра. Но взорвалась только пара устройств в поясах женщин-камикадзе. В момент взрыва они [женщины] находились снаружи зрительного зала, охраняя подход к нему. Оказалось, что все остальные взрывные устройства либо были муляжами, либо не готовы к использованию. Например, в них не было батареек или взрывателя». (57) (Примечание переводчика: обратный перевод.)

Один из российских спасателей, вошедших в здание после штурма спецназовцев, Юрий Пугачев, вспоминал: «Лично я видел тела нескольких женщин в черной одежде, животы которых были буквально разорваны на куски. Очевидно, взрывчатка была не очень сильной». (обратный перевод) (58) «Если верить источникам „МН“,— писали Санобар Шерматова и Александер Тэйт в статье, вышедшей в апреле 2003 г.,— некоторые из шахидок, поняв, что в зал пущен усыпляющий газ, попытались соединить провода на поясе смертника. Они не сработали, потому что вместо взрывчатки там был муляж. Так ли было на самом деле?»(59)

Шамиль Басаев утверждал, кто изначальной целью террористов были здания Государственной Думы России и Совета Федерации. В статье, напечатанной в подпольной газете мятежников «Ичкерия», Басаев даже «приводит обмеры вестибюля двух зданий». (60) Однако поскольку Басаев постоянно искажает правду, не следует на основании этого считать, что мы знаем, какое именно здание (или здания) террористы наметили как свою первоначальную цель.

Сообщалось также, что российские власти получили предупреждение о готовящемся теракте не от кого-нибудь, а от Центрального разведовательного управления США (ЦРУ). По словам депутата Думы Юрия Щекочихина, 25 октября 2002 г. ему позвонил по телефону «высокопоставленный человек из Вашингтона» и сказал, что в первой половине октября ЦРУ официально предупредило российское правительство, «что в России готовится новый Буденновск [российский город, на который в июне 1995 г. совершил нападение отряд под командованием Шамиля Басаева]». (61)

В апреле 2003 возникла непродолжительная паника после того, как бывший сотрудник ФСБ, диссидент Александр Литвиненко, проживающий в Лондоне, и ведущая российская журналистка Анна Политковская сообщили, что в здании Театрального центра присутствовал агент ФСБ, чеченец по национальности, Ханпаш Теркибаев, но покинул здание до штурма 26 октября. (62) Политковская затем опубликовала текст интервью с Теркибаевым, где он подтвердил, что действительно находился в здании. Как выяснилось, однако, и Литвиненко, и Политковская попались в чрезвычайно замысловатую и хитрую ловушку, очевидно расставленную для них ФСБ. Теркибаев, сомнительный авантюрист, почти наверняка связанный со спецслужбами, хвастался во время поездки в Баку, что был в здании на Дубровке, однако он явно лгал. Санобар Шерматова и ее соавтор указали в статье в газете «Московские новости», что Теркибаев, «который в 2000 году даже умудрился получить документ об амнистии в ОФСБ по городу Аргуну», в течение ряда лет занимался антиваххабитской деятельностью и, следовательно, его вряд ли бы взяли в группу Бараева и Абубакара. «Теркибаев,— отмечают они,— не отрицает, что после событий вокруг „Норд-Оста“ представлялся в Баку чеченцам как участник захвата заложников». (63)

Другой чеченец, Заурбек Талхигов, был арестован милицией после штурма Театрального центра. По-видимому, он был статистом-добровольцем, который с помощью одолженного мобильного телефона пытался информировать террористов, находясь снаружи здания, о том, где расположены российские силы. Его телефонные разговоры, разумеется, прослушивались и записывались российскими правоохранительными органами. (64)

Нападение террористов 23 октября

23 октября вскоре после 9 часов вечера 40 чеченских террористов, чьим номинальным лидером был Мовсар Бараев, а фактическим руководителем – призрачный «Абубакар» (Руслан Эльмирзаев), штурмовали (вооруженной охраны не было, так что задача была не слишком сложной) и захватили Дом культуры на Дубровке в Москве, где шел популярный мюзикл «Норд-Ост». В заложники было взято в общей сложности 979 человек (на то время, когда здание отбили 26 октября, в нем находилось чуть больше 900 человек). (65) По заявлению бывшего прокурора Москвы, террористы были вооружены 17-ю автоматами и 20-ю пистолетами, а также различными самодельными взрывными устройствами, поясами шахидов и гранатами. (66) Среди террористов были 21 мужчина и 19 женщин. (67) В отличие от «терактов» 1999 г. в Москве, где объявленный подозреваемый был карачаевцем по национальности, в данном случае практически нет сомнений, что участниками были чеченцы, хотя некоторые элементы среди захватчиков заложников, при вероятной поддержке вовлеченных в операцию спецслужб, стремились создать впечатление, что среди них были арабские террористы.

Один из веб-сайтов – Utro.ru – который время от времени предпочитает передавать точку зрения российских спецслужб – обратил внимание на одного из террористов, таинственного «Ясира» (как мы уже видели, это еще одно имя, которым пользовался «Абубакар»): «Как стало известно „Yтру“ из источников в российских спецслужбах,— писал веб-сайт,— среди бандитов Мовсара Бараева, захвативших заложников в здании театрального центра на Дубровке, находилось несколько боевиков – не-чеченцев, в том числе араб по имени (кличке) Ясир. О нем известно следующее: этот международный террорист, являющийся подданным Королевства Саудовская Аравия, объявлен в международный розыск. Ясир входил в руководящее звено одной из ячеек „Аль-Кайеды“. … Ваххабит Мовсар Бараев … на деле был марионеткой в руках опытных кукловодов». (68) Когда РТР спросило у замминистра внутренних дел Владимира Васильева 26 октября: «Абубакар – это ведь арабское имя?», он лукаво ответил: «Естественно, арабское». (69) Даже год спустя после событий на Дубровке некоторые представители российских спецслужб продолжали настаивать на участии мифического «Ясира» в захвате заложников. Как писала gzt.ru, это «не установленное следствием лицо, наемник, араб; называл себя Ясиром; использовал [внутренний] паспорт гражданина РФ на имя Алхазурова Идриса Махмудовича, 1974 г.р.». (70) Через день после публикации этой информации газета «Известия» сообщила, что это был номинальный лидер террористов Мовсар Бараев, который действительно имел «паспорт на имя Идриса Алхазурова». (71)

24 октября 2002 г., на следующий день после захвата Театрального центра на Дубровке, в СМИ появились сообщения, что президент Владимир Путин «рассматривает захват заложников в Москве как одно из звеньев проявления международного терроризма, в одном ряду с [недавними] терактами в Индонезии и на Филиппинах. „Эти же люди планировали и теракт в Москве“,— сказал Владимир Путин». (72)

Те же темы «арабов» и «радикальных исламистов» усиленно подчеркивались и самими захватчиками заложников. В 10 часов вечера, всего через 50 минут после захвата здания, «[бывший] министр пропаганды республики Ичкерия [т. е. Чечни] Мовлади Удугов дает интервью Службе BBC по Центральной Азии и Кавказу. Он подтверждает, кто группа полевого командира [Мовсара] Бараева организовала захват заложников. По словам Удугова, группа состоит из террористов-камикадзе и примерно 40 (sic!) вдов чеченских повстанцев, которые не собираются сдаваться. Здание заминировано». (73) По распространенному убеждению, Удугов в это время проживал в Катаре или другом государстве Персидского залива. Два часа спустя связанный с Удуговым веб-сайт «Кавказ-Центр» (kavkaz.org) передал ту же информацию, добавив: «Террористы требуют вывода [российских] войск из Чечни». (74)

На следующий день, 24 октября, веб-сайт gazeta.ru, а также и другие СМИ, сообщили, что "катарская телекомпания Al-Jazeera в четверг передала в эфир запись чеченских боевиков, в которой они сообщают, что готовы умереть за независимость своей родины и лишить жизни заложников, находящихся в здании театрального центра в Москве. «Для нас безразлично, где мы умрем, мы выбрали смерть здесь, в Москве, и мы возьмем с собой души неверных»,— сказала одна из пяти женщин в масках, стоявших в кадре под знаменем с надписью «Аллах велик» на арабском. На другом видеофрагменте, переданном Al-Jazeera, показан один из мужчин-боевиков, который заявил: «Каждый из нас готов к самопожертвованию ради Аллаха и независимости Чечни». (75) Показанные женщины в масках были целиком одеты в черное. Телеканал Al-Jazeera показал также одного из мужчин-повстанцев, сидящего перед ноутбуком, и лежащий рядом с ним Коран – священную книгу мусульман. «Мы стремимся к смерти больше, чем вы стремитесь к жизни»,— сказал этот мужчина, тоже одетый в черное. «Мы пришли в российскую столицу, чтобы остановить войну или умереть во имя Аллаха»,— заявил он. (76) Позднее канал Al-Jazeera сообщил, что интервью было записано 23 октября в Москве незадолго до того, как чеченцы напали на Театральный центр. (77)

Боевики также выражали воинствующую радикальную мусульманскую позицию в нескольких интервью, данных российским и западным СМИ. Как сообщил 25 октября корреспондент НТВ Сергей Дедух (запись вышла в эфир на следующий день): "У двух девушек в черном, которых боевики называли сестрами, были пояса со взрывчаткой, из которых торчали провода. «Не могли бы вы сказать, что означает ваша одежда и взрывчатка на поясе?» Неназванная женщина из числа захватчиков заложников ответила: «Они означают, что мы ни перед чем и нигде не остановимся. Мы на пути Аллаха. Если мы здесь умрем, на этом все не кончится. Нас много, и все будет продолжаться». (78) Дедух затем цитирует утверждение Мовсара Бараева, что «единственная и конечная цель террористов – конец военной операции в Чечне и вывод [российских] федеральных войск».

В интервью журналисту Марку Франкетти из лондонской The Sunday Times Абубакар заявил: «Мы – группа самоубийц. У нас здесь и бомбы, и ракеты, и мины. Наши женщины-камикадзе постоянно держат пальцы на взрывателе. Время истекает… Пусть русские только попробуют штурмовать здание. Мы только этого и ждем. Мы ценим смерть выше, чем вы цените жизнь». Когда Франкетти наконец позволили взять интервью у Бараева, он увидел следующую сцену: "Бараев и его боевики привели трех чеченок в черном и в платках, которые скрывали все, кроме глаз. Каждая в одной руке держала пистолет, а в другой – взрыватель, соединенный с коротким проводом с пятью килограммами взрывчатки, примотанными к животу. В фойе было темно, за исключением луча света из зрительного зала. Один из бараевцев использовал факел, чтобы показать пояса со взрывчаткой. «Они работают посменно»,— объяснил Бараев. – «Те, кто на дежурстве, постоянно держат палец на взрывателе. Одно нажатие – и они взорвутся. Зрительный зал заминирован, начинен мощной взрывчаткой. Пусть русские только попробуют ворваться, и все взлетит на воздух». (79) (Как мы уже видели, эти заявления, очевидно, были блефом лидеров террористов – на самом деле состояние взрывчатки не позволяло ей сдетонировать.)

Путин и его команда явно получили собственное 11 сентября 2001 г., хотя остается неясным, было ли это для них неожиданностью. Надписи на арабском, выставление напоказ Корана, замаскированные шахидки в черном – чего еще желать российскому руководству? Более того, в отличие от 1999 г., в данном случае террористы были бесспорно чеченцами, за исключением, возможно, щепотки арабов, вроде мифического «Ясира». Изо всех сил внушалось, что захват Театрального центра был одним из звеньев цепи, ведущей прямо к гнусной Аль-Кайеде.

Очернение Масхадова

В дополнение к стремлению представить захват заложников как второе 11-е сентября, второй целью реакции режима на кризис была, по-видимому, полная дискредитация Аслана Масхадова, и тем самым полная немыслимость возможности переговоров с ним или другими умеренными чеченскими сепаратистами. Рано утром 25 октября на веб-сайте newsru.com (связанном с НТВ) появилось сообщение: "…один из террористов заявил в видеопослании, что операция по захвату заложников в Москве осуществлена по приказу Аслана Масхадова. …Масхадов на видеокассете, записанной за несколько дней до захвата заложников, в частности, говорит: «Мы в ближайшее время проведем операцию, которая перевернет историю чеченской войны». (80)

Позднее в тот же день это заявление Масхадова было процитировано официальными представителями и ФСБ, и МВД как очевидное доказательство его ответственности за налет. 31 октября представитель Путина Сергей Ястржембский подчеркнул на пресс-конференции, что не может быть и речи о будущих переговорах с Масхадовым. «Масхадова больше нельзя считать законным представителем сопротивления»,— сказал журналистам Ястржембский. «Мы должны уничтожить командиров этого движения, включая Масхадова»,— подчеркнул он. (81)

Эта агрессивная кампания российского руководства принесла, по-видимому, значительные дипломатические плоды. По сообщению Los Angeles Times от 30 октября, «высокопоставленный чиновник США» в Москве назвал Масхадова «порченым товаром», связанным с терроризмом. Высокопоставленный чиновник заявил также, что «чеченского лидера следует исключить из мирных переговоров». (82) В более продуманной манере Григорий Явлинский, влиятельный российский демократ и лидер парламентской фракции, признался 27 октября, что «его точка зрения на Масхадова изменилась. Если Масхадов командовал боевиками в Театральном центре, сказал он, то никогда не сможет участвовать в политическом урегулировании». (83)

Но насколько убедительны доказательства связи Масхадова с терактом? Журналист Михаил Фальков расследовал вопрос с видеозаписью заявления Масхадова, которая была показана телеканалом Al-Jazeera, и выяснил, что «российским телезрителям представили лишь отрывок оригинальной записи. На ней же отчетливо видно, что съемка производилась не в октябре, а приблизительно в конце лета». Это открытие, по-видимому, подкрепляет утверждение официального представителя Масхадова в Европе Ахмеда Закаева, что «в обращении Аслана Масхадова [на видеозаписи]… речь шла не о захвате заложников, а о войсковой операции против федеральных сил». (84) Следует также отметить, что 24 октября, на следующий день после захвата заложников на Дубровке, Закаев написал лорду Джадду из Парламентской Ассамблеи Совета Европы и недвусмысленно заявил: «Руководство Чечни во главе с президентом А. Масхадовым решительно осуждает все акции против гражданского населения. Мы не приемлем террористические методы решения каких бы то ни было проблем… Мы призываем обе стороны, и вооруженных людей в Театральном центре, и российское правительство, найти бескровный выход из этой трудной ситуации». (85)

В своей статье в газете «Московские новости» журналисты Шерматова и Тэйт сообщили, что тщательный анализ случайно записанных НТВ 25 октября переговоров, которые вели вполголоса по-чеченски Абубакар и Мовсар Бараев, показал следующее: "Вот Мовсар Бараев отвечает на вопросы корреспондентов НТВ перед телекамерой. Рядом с ним стоит боевик, известный как Абубакар: он вполголоса по-чеченски поправляет Мовсара. Когда Бараев заявляет, что их послал Шамиль Басаев, Абубакар тихо подсказывает: «Пача чого ал» — «укажи на президента». После этого Мовсар послушно добавляет «Аслан Масхадов». (86) Тем самым Абубакар стремился публично связать Масхадова непосредственно с захватом заложников.

Тот факт, что именно Абубакар, а не Мовсар Бараев, был фактическим лидером террористов, становится понятным также из репортажа Франкетти: «В какой-то момент он [Бараев] утратил бдительность. Возможно, поддавшись соблазну славы, он предложил мне снять заложников в зрительном зале. Его „правая рука“ [Абубакар] яростно воспротивился… Они ненадолго вышли из кладовки, чтобы поговорить в темном фойе. …Бараев вернулся. Съемок больше не будет». (87) Абубакар взял верх над Бараевым в испытании воль.

Кажется, Абубакар мог также тонким образом участвовать в помощи федеральным силам при подготовке штурма Театрального центра. «Как нам сообщили несколько источников в спецслужбах,— писала газета „Московский комсомолец“ 28 октября,— в сок, который пронесли к заложникам парламентеры, без их ведома было подмешано вещество, которое должно было смягчить токсическое действие газа». (88) Абубакар сам поднял эту тему. Суммируя один из ее разговоров/переговоров с Абубакаром, журналистка Политковская вспоминает: «Мы соглашаемся, что я начну проносить в здание воду. Бакар внезапно добавляет, по собственной инициативе, „Можно еще принести сок“. Я спрашиваю его, можно ли еще принести еду для детей, который удерживают внутри, но он отказывает». (89)

На страницах газеты «Московские новости» ведущий журналист Валерий Выжутович расследовал вопрос предполагаемой ответственности Масхадова за налет и заключил: нет «никаких прямых доказательств, изобличающих Масхадова в подготовке террористического похода на Москву…» Он добавил, что «ни один суд, даже наш, самый гуманный и справедливый» не примет к рассмотрению перемонтированную и сокращенную видеозапись, показанную на телеканале Al-Jazeera,— «пропагандистское снотворное», по словам Выжутовича. (90)

Когда Политковская в частном разговоре с глазу на глаз с Абубакаром прямо спросила его: «Подчиняетесь Масхадову?», от ответил: «Да, Масхадов – наш президент, но мы воюем сами по себе». «Но вы ведь знаете,— нажала она,— мирные переговоры ведут Ильяс Ахмадов [представитель сепаратистов, верный Масхадову] в Америке, Ахмед Закаев в Европе – представители Масхадова. Быть может, вы с ними свяжетесь сейчас? Или давайте я наберу их». «Зачем это? – сердито возразил Абубакар.— Они нас не устраивают. Они ведут эти переговоры медленно … а мы в лесах умираем. Они нам надоели». (91) В этих словах проявилось отношение Абубакара к Масхадову и другим умеренным чеченским сепаратистам.

Со своей стороны, режим, кажется, пришел к выводу, что теперь у него есть достаточные, даже подавляющие доказательства и для российских граждан, и для западных лидеров, по двум ключевым моментам: во-первых, что захватчики заложников были опасными и отвратительными международными террористами по типу Аль-Кайеды, а во-вторых, что лидер чеченских сепаратистов Аслан Масхадов был необратимо дискредитирован этим налетом и возможность дальнейших переговоров с ним совершенно немыслима.

Окончание

Гиперссылки проставлены редакцией сайта Заложники.Ру.

(28) Вадим Речкалов, «Вдовий бунт», izvestia.ru, 25 октября 2002; и Зинаида Лобанова, «Только он ответит за Норд-Ост»?", «Комсомольская правда», 22 апреля 2003. См. также «Паспорт террориста», izvestia.ru, 24 октября 2003.

(29) В «Красной звезде» от 26 июня 2001.

(30) Санобар Шерматова, «Главный работорговец», «Московские новости», 29 октября 2002.

(31) См. «Новая газета», 28 июня 2001.

(32) Санобар Шерматова, «Тайная война спецслужб», «Московские новости», 8 августа 2000.

(33) Анн Нива, «Chechnya: Brutality and Indifference» [Чечня: жестокость и равнодушие], crimesofwar.org, 6 января 2003.

(34) Санобар Шерматова, «Главный работорговец», «Московские новости», 29 октября 2002.

(35) ИА «Кавказ-Центр», 26 апреля 2003.

(36) «Тайный советник ВПК», «Завтра», 1 июня 2001. Когда проводилось это интервью, Суриков занимал должность главы аппарата Комитета по промышленности Госдумы. О Сурикове см. также: Максим Калашников, «Человек, который вербовал Басаева», stringer-news.ru, 10 июля 2002.

(37) См. Петр Прянишников, «Волошин и Басаев на Лазурном берегу: фото на память», «Версия», 4 июля 2000. Эту статью можно найти на сайте: http:www.compromat.ru/main/voloshin/basaev.htm. См. также: Андрей Батумский, «Сговор», «Версия», 3 августа 1999.

(38) «Дословно», «Новая газета», No. 37, 4–10 октября 1999, стр. 3. Заявление Лебедя изначально появилось во французской газете Le Figaro 29 сентября 1999.

(39) Юрий Щекочихин, «Незамеченные новости недели, которые меня удивили», «Новая газета», No. 4, 20 января 2003.

(40) Александр Хинштейн, «Черные вдовы под „крышей“ Петровки», «Московский комсомолец», 23 июля 2003.

(41) Заявление главного прокурора Москвы Михаила Авдюкова, см. «В Москве готовилось четыре „Норд-Оста“», «Российская газета», 20 июня 2003.

(42) «В Москве готовилось…»

(43) Хинштейн, «Главный террорист…»

(44) Отдел преступности, «У террористов проблемы со взрывчаткой», «Коммерсант», 7 июля 2003. То же утверждение сделано и в материале: Сергей Тополь, Александр Жеглов, Ольга Алленова, «Антракт после теракта», «Коммерсант», 23 октября 2003.

(45) «У террористов…», «Коммерсант», 7 июля 2003.

(46) Хинштейн, «Главный террорист…» Источник информации Хинштейна – сотрудник МУРа.

(47) Заявление полковника Тараторина по центральному российскому телевидению: Леонид Беррес, «МУР оправдался за „Норд-Ост“», izvestia.ru, 7 февраля 2003.

(48) Зинаида Лобанова, «Только он ответит…»

(49) Хинштейн, «Главный террорист…»

(50) Об этом эпизоде см. главу 5, «Провал ФСБ в Рязани», в книге: Александр Литвиненко, Юрий Фельштинский, «ФСБ взрывает Россию» (публикация в Интернете, 2002). Пер. на англ.: «Blowing Up Russia: Terror from Within» (New York: S.P. I. Books, 2002), стр. 62–104. См. также Александр Литвиненко, «Рязанский след», глава 10, в его книге «ЛПГ (Лубянская преступная группировка)» (публикация в Интернете, 2003).

(51) Хинштейн, «Главный террорист…»

(52) Ibid. Хинштейн сообщил, что Абубакар – это Руслан Эльмурзаев, 30-ти лет, уроженец Урус-Мартана в Чечне, и бывший сотрудник российской милиции. Позднее прокурор Москвы подтвердил большую часть этой информации, заметив также, что отчество Эльмурзаева – Абу-Хасанович: «В Москве готовилось…»

(53) Зинаида Лобанова, «Только он ответит…»

(54) Ibid.

(55) Ibid.

(56) ИА «Кавказ-Центр», 26 апреля 2003.

(57) Сергей Дюпин, Алексей Герасимов, Леонид Беррес, «Захват заложников в Москве», «Коммерсант», 29 октября 2002.

(58) Сергей Дюпин, «Передозировка», «Коммерсант», 28 октября 2002.

(59) Санобар Шерматова, Александер Тэйт, «Шестеро из бараевских», «Московские новости», 29 апреля 2003.

(60) Санобар Шерматова, «»Норд-Ост" не планировался?", «Московские новости», 24 июня 2003.

(61) Юрий Щекочихин, «ЦРУ предупреждало», «Новая газета», 28 октября 2002.

(62) См. «Литвиненко: Юшенкова убили за расследование теракта в „Норд-Осте“», lenta.ru, 25 апреля 2003; и Анна Политковская, «Один из группы террористов уцелел. Мы его нашли», «Новая газета», 28 апреля 2003.

(63) Санобар Шерматова, Александер Тэйт, «»Антиваххабитский" эмиссар", «Московские новости», 13 мая 2003. Теркибаев погиб 15 декабря 2003 г. в автомобильной аварии, которую некоторые комментаторы считают подозрительной. «Двойного агента Теркибаева убрали как опасного свидетеля», отметил веб-сайт newsru.com 16 декабря 2003.

(64) «Пособник террористов не успел спасти заложников», «Коммерсант», 11 июня 2003.

(65) См. grani.ru, 28 ноября 2002. Этот веб-сайт опубликовал список имен 979 человек, взятых в заложники 23 октября. На 25 октября, 58 заложников были освобождены. (The Moscow Times, 26 октября 2002).

(66) «В Москве готовилось четыре „Норд-Оста“», «Российская газета», 20 июня 2003. Как заметил прокурор, 42-й террорист оказался русским, отцом одного из заложников, который по глупости прорвался в Театральный центр 25 октября и был застрелен террористами.

(67) «Генпрокуратура установила имена 33-х террористов, захвативших заложников в Москве», newsru.com, 6 ноября 2002. Еще семерых так и не опознали на октябрь 2003.

(68) Олег Петровский, «В банде Бараева был террорист из „Аль-Каэды“», utro.ru, 30 октября 2002.

(69) «Москва, заложники», vesti7.ru, 2 ноября 2002. Эта программа вышла в эфир 26 октября.

(70) «Полный список опознанных террористов», gzt.ru, 23 октября 2003.

(71) Владимир Демченко, «Паспорт террориста», izvestia.ru, 24 октября 2003.

(72) См. newsru.com, 24 октября 2002.

(73) См. gzt.ru, 25 октября 2002. Материал напечатан по-английски.

(74) См. newsru.com, 24 октября 2002. Материал появился в 00.04 утра 24 октября.

(75) См. gazeta.ru, 24 октября 2002.

(76) «Jazeera Shows Taped Chechen Rebel Statements [Джазира показывает видеозапись заявлений чеченских повстанцев]», Reuters, 24 октября 2002.

(77) Associated Press, 26 октября 2002.

(78) «Russian NTV Shows Previously Filmed Interview with Hostage Takers' Leader [Российское НТВ показывает ранее снятое интервью с лидером захватчиков заложников]», BBC Monitoring Service, 26 октября 2002.

(79) Mark Franchetti [Марк Франкетти], «Dream of Martyrdom [Мечта о мученичестве]», The Sunday Times, 27 октября 2002.

(80) См. newsru.com, 25 октября.

(81) «Russia Seeks to 'Wipe Out' Chechen Leaders [Россия стремится „замочить“ чеченских лидеров]», Reuters, 31 октября 2002.

(82) Robyn Dixon and David Holley [Робин Диксон и Дэвид Холли], «U. S. Rejects Chechen Separatist Chief [США отказываются от вождя чеченских сепаратистов]», Los Angeles Times, 30 октября 2002.

(83) Sharon LaFraniere [Шэрон ЛаФраньер], «Setback Seen for Rebel Cause [Дело повстанцев теряет симпатии]», The Washington Post, 28 октября 2002.

(84) Михаил Фальков, «Кто и где готовил московский теракт?», utro.ru, 31 октября 2002.

(85) «Chechen Press Release on Moscow Hostage Crisis [Чеченский пресс-релиз о московском кризисе с заложниками]», chechenpress.com, 24 октября 2002.

(86) Санобар Шерматова, Александер Тэйт, «Шестеро из бараевских», «Московские новости», 29 апреля 2003. В стенограмме записано: «[Мовсар Бараев]: 'Мы действуем по приказу верховного военного эмира. Наш верховный военный эмир здесь – Шамиль Басаев. Вы очень хорошо его знаете. А Масхадов – наш президент.'» («Russian NTV shows…», BBC Monitoring Service, 26 октября 2002.

(87) Mark Franchetti [Марк Франкетти], «Dream of Martyrdom [Мечта о мученичестве]», The Sunday Times, 27 октября 2002.

(88) «Гибель заложников – результат ошибки спецслужб?», «Московский комсомолец», 28 октября 2002.

(89) Анна Политковская, «My Hours Inside the Moscow Theater [Мои часы в здании московского театра]», Institute for War and Peace Reporting, No. 153, 31 октября 2002.

(90) Валерий Выжутович, «Усыпляющий газ», «Московские новости», 29 октября 2002.

(91) Анна Политковская, «Цена разговоров», «Новая газета», 28 октября 2002.

комментировать

добавление комментария
Пожалуйста, оставляйте комментарии только по теме.
имя:
e-mail
ссылка
тема:
комментарий:
Код:*
	я хочу получать сообщения по е-почте, если комментарии будут поступать еще

Powered by AkoComment Tweaked Special Edition v.1.4.6
AkoComment © Copyright 2004 by Arthur Konze — www.mamboportal.com
All right reserved