29 мая в Москве состоится благотворительный концерт Аниты Цой. Деньги, вырученные от продажи билетов, будут перечислены семьям, потерявшим близких при захвате Театрального центра на Дубровке в 2002 году, а также во время трагических событий в школе № 1 Беслана в 2004-м. На сцену выйдут и боевые офицеры группы «Альфа», которые исполнят песню-реквием в память о жертвах террора. Часть средств пойдет на создание в Москве музея, посвященного жертвам терактов. А их в России, жертв, десятки тысяч. Среди них много инвалидов или тех, кому требуется помощь психолога. Некоторым сегодня не хватает денег даже на продукты. Кто-то из них потерял единственного ребенка. Или всех детей сразу. Или маму. И таких людей много. Но они никому не нужны. Корреспондент «НИ» побывала в одной из таких семей. На своей уютной кухне Елена Простомолотова показывает мне фотографии. Снимки сделаны семь-восемь лет назад. На них молодая привлекательная блондинка. И сегодня Елена Анатольевна выглядит прекрасно – все так же не по годам молодо. Но теперь она совершенно другая. В октябре 2002 года после «Норд-Оста» жизнь для нее кончилась.
– Нет жизни после смерти ребенка, нет…
– А внук? Надо жить ради него.
– Я и живу ради него. А ему этого не надо… У него больше нет матери. Нет дня рождения. Нет ничего. Он не нашел себя. Все перепробовал – алкоголь, наркотики. Теперь вот рисует картины, пишет стихи, рассказы. Потому что так и остался там, в том возрасте, в том дне, когда все это случилось. Он тоже мне все время говорит: «У тебя же есть я». Он не понимает, что дочь он мне не заменит… Она была лучше меня. И после ее смерти, мне кажется, я тоже стала лучше. Потому что все время думаю: а как бы Саша поступила, а что бы Саша сказала?
«Не было там линии жизни»
Дочь Елены Анатольевны, 31-летняя Саша Рябова, на мюзикл «Норд-Ост» пошла вместе с сыном Алексеем. Когда террористы отпускали детей, Леша соврал, что ему 12 лет, хотя был почти на два года старше. Ему поверили – слишком маленьким и щуплым он выглядел. Мальчика отпустили. А через два дня, 26 октября 2002 года, когда Алексею исполнилось 14, его маму с трудом опознали в одном из моргов столицы.
– Я бы никогда не смогла ее узнать – такой опухшей она была, – говорит Елена Анатольевна. – Ее опознали мои друзья. Вещи мне почти все отдали – ее паспорт, записную книжку, в которой она написала прощальное письмо. И одежду всю отдали.
Елена Простомолотова внешне очень спокойна. Только все время курит. За два часа разговора пачки сигарет как не бывало.
– Я помню это, как будто все было вчера. Помню, как ее хоронили. В церкви, когда отпевали, я увидела смерть. Видела ее около себя – в белом саване.
Елена Анатольевна пристально смотрит на меня:
– Я не сошла с ума. Вы знаете, я хорошо гадаю по руке. Когда Саша погибла, я уже около гроба решила посмотреть ее руку. Ведь когда дочь была жива, она никогда не давала мне это сделать. Говорила, мол, мама, я тебе не покажу, потому что все, что ты говоришь, сбывается. И я беру Сашину руку, и вдруг вспоминаю, что видела ее руку – случайно, когда-то. И то, что я там увидела, меня так напугало, что я сразу это забыла, запретила просто себе это помнить. Потому что не было там линии жизни. Не было…
«Про нас помнили лишь в первые месяцы»
– Все так любят говорить о том, что нам дали деньги за наших погибших детей – Елена Анатольевна опять затягивается сигаретой. – Да, мне за Сашу дали 100 тысяч рублей. А я их выкинула. Просто по ветру пустила. Надо было, конечно, их не получать. Я по глупости получила, вышла из суда и выкинула. Потому что это смешно, что человеческая жизнь стоит сто тысяч. Кстати, Свете из Казахстана, у которой погибли единственная дочь и муж, вообще ничего не дали. Она же из другой страны…
Елена Анатольевна и Алексей и сегодня живут в той же квартире, где когда-то с ними жила Саша. Квартира давно нуждается в ремонте, да только сделать его не на что. Когда была жива Саша, она неплохо зарабатывала, содержала и сына, и мать. После «Норд-Оста» Елена Анатольевна стала опекуном единственного внука. Государство, кроме тех 100 тысяч, выплатило мальчику еще 50 тысяч. Плюс 10 тысяч дали как компенсацию за утрату личных вещей. Кроме того, Алексею была назначена пенсия по утере кормильца – полторы тысячи, которые он исправно получал до 18 лет. Теперь – все. Алексею 20, а государство свои права знает четко. И никому не интересно, что Леша платно учится в институте и что его единственная кормилица – 58-летняя бабушка. Елена Анатольевна могла, конечно, доказать, что на момент гибели дочь содержала и ее, а, значит, она тоже имеет право на пенсию по утере кормильца. Но не стала так унижать себя.
– Везде на нас просто плюют. Позиция такая, что мы жаждем денег, что ради этого хотим в Страсбургский суд подать. Да не денег мы жаждем, а правды! Но дело «Норд-Оста» у нас в стране до сих пор не закрыто только для того, чтобы мы не могли пожаловаться в Страсбург, – горько резюмирует Елена Анатольевна. – Ребенок в 14 лет остался на моих плечах. Хоть кто-то хоть раз пришел и спросил меня или его, а как мы живем? Кто-то спросил, на какие деньги я его кормлю? Нет, первые два месяца про нас помнили – была такая организация «Благовест». От них принесли макароны и гречку – все равно, как нищим. А еще Лешу отправили пожить в Голландию, в семью, на месяц. Только за дорогу туда и обратно почему-то с меня деньги взяли. Уже потом я узнала, что по документам выходило, что все оплатили они.
Жертвы террористов погибли… от гастрита
После «Норд-Оста» Елена Простомолотова несколько месяцев лечилась в клинике неврозов. Потом вышла на работу – надо было кормить внука. Вместе с Алексеем они решили купить машину. Елена Анатольевна – инвалид, ей тяжело ходить. А работать она устроилась менеджером – требовалось много ездить по разным магазинам. Денег на машину взяла у знакомых, а новую Toyota через месяц угнали. Застраховать ее от угона у Простомолотовой не хватило средств, и ко всем бедам этой семьи прибавилась еще одна – долг 200 тысяч рублей, который не возвращен до сих пор. Но судиться с государством из-за выплат она не собирается.
– Что толку? – усмехается женщина. – Некоторые судились. Отсудили себе по 120 рублей пенсии. Все просто ждут, когда мы умрем. Вон, рядом с моей Сашей могила – там мальчик, 23 года, похоронен. Тоже погиб на «Норд-Осте». А теперь и мама его там лежит. Всем плевать, что у нас жизнь остановилась.
– Хотя бы бесплатную помощь психологов вам предоставили?
– Да ты что! Все за свои деньги! Все иски с требованием возмещения морального ущерба отклонены. О чем можно говорить, когда следователь, который вел наше дело, сказал нам в глаза: «Ваши дети погибли, потому что были наркоманы». Никто нам ни разу не разрешил сделать копии в прокуратуре. Мы переписывали результаты экспертиз сами. Моей Саше было сделано пять экспертиз. С нас, когда нам ее в морге отдавали, взяли расписку – без права повторной эксгумации. Но что эксгумировать? Все органы вытащили. В первой экспертизе написано одно, во второй – другое, а в пятой, окончательной – умерла от обострения гастрита.
Многие из пострадавших в «Норд-Осте» все-таки подали в суд на государство, которое не смогло уберечь их родных. Суды длились по нескольку лет. За это время некоторые из истцов скончались. Те, кто смог пройти до конца, получили пенсии и выплаты – от 120 до восьми тыс. рублей в месяц. Закона о защите жертв терроризма в России нет.
– На нас всем настолько наплевать, что даже наше мнение не учли, когда памятник нашим детям около Театрального центра ставили, – говорит Елена Анатольевна. – Доску с фамилиями наших детей на угол повесили, неказистую, некрасивую. А никому не нужный памятник – в центре площади. Там ведь теперь стоянка для машин, и он в центре. Такое кощунство… «Новые известия»
просмотров: 4322 | Отправить на e-mail
1. автор: Nefrit, дата: 22-06-2009 02:33
омерзительно..
обидно.
жестоко..
Россия,блин,священная наша держава..ну-ну..
|
2. Держитесь
автор: Алена Михайлова, дата: 22-06-2009 17:45
Уважаемая Елена, держитесь, не опускайте руки! Помните, Вы подходили ко мне на третью годовщину с портретом дочери, говорили, что мы с мужем сидели рядом с Вашими близкими в зале. Тогда-то я и поняла, что все сидящие вокруг меня в зале (во втором и третьем ряду) люди, включая мужа, погибли… Я, так же как и Вы и по прошествии почти 7 лет ничего не забыла, все помню и чувствую, переживаю, как и тогда, не получила ответов и на половину интересующих вопросов., длоо сих пор не знаю, когда именно и как, от чего погиб Максим. Меня тогда из зала «вывели» мои сыновья, точно знаю. что именно ради них я и выжила и живу, держитесь. Внук должен перерасти все негативное, ведь его воспитывали в любви и заботе, он живет за двоих! Удачи, силы Вам и здоровья!!!
|
3. автор: Валерий, дата: 20-07-2010 19:46
Столько времени прошло после этого, а на душе горько и обидно за жизнь невинных людей.Наша память и есть наша жизнь.Но а в будущем все равно смерть … твоя смерть,а после нее все равно жизнь,жизнь,жизнь и встреча с любимыми…
|
|
- Пожалуйста, оставляйте комментарии только по теме.
|
Powered by AkoComment Tweaked Special Edition v.1.4.6
AkoComment © Copyright 2004 by Arthur Konze — www.mamboportal.com
All right reserved |
комментариев (3)
