|
Страница 2 из 8 Сэнди много молился, в эти моменты у него было отрешенное лицо. И одна женщина, чеченка, которая стояла рядом, она говорит, что ему плохо? Я попыталась сыграть на этом, и сказала: что да-да, он болен, у него припадок начнется, он сейчас умрет, если вы нас не выпустите. У чеченок были радиоприемники, они слушали новости, перескакивая с одной радиостанции на другую. Кое-что было слышно и мне тоже. Было много лжи об убийствах, о трупах, лежащих в проходах, о реках крови, и это злило чеченцев. Как-то Бараев не выдержал и сказал: «Слышите, как они врут? Вот так и про Чечню обманывают!» Потом Мовсар Бараев сказал, что они не воюют с иностранцами. Кто предъявит паспорта других стран — будут освобождены. Позже по радио я слышала заявление штаба о том, что штаб против того, чтобы выпускали иностранцев, что они хотят, чтобы сначала выпустили детей и женщин. Эти слова для меня чудовищно звучали, потому что среди иностранных заложников тоже были женщины и дети! Правительство России прятало свое бездействие за спину моего ребенка!Наша проблема была в том, что Сэнди Букер паспорт оставил в гостинице, а наши с дочерью документы находились в американском посольстве на оформлении въездной визы в США. У Сэнди были с собой водительские права. Когда в зале немного утихло после захвата, в попросила чеченку, стоящую ближе к нам, передать руководителю захвата, что мы иностранные граждане и показала ей водительское удостоверение. Она сама не пошла к Бараеву (чеченки не уходили со своих мест), а по цепочке передала. Бараев подошел к нам, я показала это водительское удостоверение Сэнди. Он никогда не видел такого удостоверения видимо, потому что с большим интересом его рассматривал, потом сказал: «Разберемся, завтра разберемся. Сегодня мы вас отпускать не будем, потому что там ваши вас пристрелят, а потом скажут, что это мы убили. Такое было в Буденовске. Завтра выйдете». Позже по приказу Бараева стали делить заложников на иностранцев и россиян, по этим водительским правам мы попали к иностранцам. Когда дали возможность позвонить, я позвонила московской знакомой, чтобы сообщить, что мы попали в заложники. У меня было такое ощущение, что чеченцы пришли с полуфабрикатами. Все время трещал скотч, которым перематывались «пояса шахидов». Один чеченец обходил всех женщин-чеченок, помогал им крепить пояса шахидок, батарейки передавал, показывал, как соединять какие-то контакты. Женщины сначала стояли вдоль рядов, позже им принесли стулья, и они могли сидеть. Они были чаще с закрытыми лицами, но иногда открывали лица. Со второго дня чаще были с открытыми лицами. Я спросила как-то у одной из них, почему они закрывают лицо. Из-за чего? Из желания быть не узнанными? Она сказала: «Нет. Это просто наши национальные традиции — лицо должно быть закрыто для всех, кроме мужа». Помимо того, что чеченки с поясами стояли по периметру зала, на сцене ещё в нескольких местах была примотана к стульям взрывчатка (в двух или трех местах). И потом установили бомбу в центре зала в 9 ряду. Возле этой бомбы постоянно сидела чеченка. Часть мужчин была в масках, часть была с открытыми лицами. Как я поняла, у Бараева были два помощника, которые откликались на имена «Ясир» и «Абу-Бакар». |
