|
Страница 4 из 8 Чеченцы разгромили буфет, все эти напитки, соки, какие-то шоколадки, конфетки, печенье — эта еда раздавалась в зал. Последней на сцену в зале принесли коробку с деньгами — как я поняла, это была выручка из буфета. Предложили в зал — кому нужны эти деньги. Люди промолчали, эту коробку бросили на пол. Позже я видела эти деньги на полу в оркестровой яме (когда ходила туда в туалет). Мужчины-чеченцы раздавали еду, потому что женщины стояли, как правило, на местах, а мужчины перемещались по залу. Чеченцы взяли из зала нескольких мужчин, которые принесли из буфета соки, напитки и поставили их вдоль стен в нескольких местах, а часть сложили прямо на сцене. И, если мне хотелось пить, я могла подняться и взять. Я обычно брала упаковку напитков, подтаскивала к себе. Одну бутылочку напитка оставляла дочери, всё остальное отдавала по рядам. Ели мороженое, шоколад, пирожные, но кушать особо не хотелось, а пили соки, молоко, напитки (фанту, колу, минеральную воду и т.п.). Когда соки в зале закончились, чеченцы нашли ведра, стали в этих ведрах приносить водопроводную воду из туалета и раздавать в пластмассовых одноразовых стаканах заложникам. Воду приносили сами чеченцы, потому что выходить из зала в холл было опасно из-за снайперов. А 25 октября 2002 г. С Анной Политковской в зал передали большое количество соков и напитков, так что от жажды мы не страдали.
Так получилось, что мы пересаживались в партере. После того, как заложников разделили на иностранцев и не иностранцев, мы сидели на 1,2 и 3 месте — как раз напротив боковых дверей. Когда открывали эту дверь, я видела убитую девушку до тех пор, пока на второй день за ней не пришли и не забрали её. И рядом с нами сидела женщина и тихо ругала. Я говорю: «Кого это вы так?» Она говорит: «Да наших. Я тут сижу с самого начала. Чеченцы периодически заглядывали в эти двери, и в один момент увидели что-то похожее на газовый баллон. Что-то такое красного цвета. Понятно, что ниоткуда оно не могло взяться». Поэтому чеченцы стали периодически открывать эти двери и стрелять туда. Когда в очередной раз по радио говорили о том, сколько чеченцев захватили театральный центр, Бараев проходил мимо нас и говорил: « 20, 30, 40… Они даже не могут узнать, сколько нас пришло в театр! Пятьдесят четыре человека нас здесь, пятьдесят четыре!».Я слышала и видела разговор двух чеченцев — один вытащил из карманов и показал другому деньги и сказал при этом: «Вот все, что осталось. Остальное по дороге раздал ментам — кому 50, кому 100 рублей». Бараев уходил из зала и возвращался, а в зале постоянно находились женщины-чеченки и мужчины-чеченцы. Мне показалось, что женщины не менялись. Были на месте все 19 в партере и еще какое-то количество на балконе (точное количество назвать не могу, но видела четырех). А мужчины передвигались по залу, входили и уходили, поэтому трудно сказать — те же это были люди или другие. |
