Сразу после трагедии участники организации «Норд-Ост» стали направлять запросы в самые разные госучреждения с просьбой установить памятный мемориал на месте теракта, но понимания не находили. И тогда на полугодие трагедии Дмитрий поехал на Дубровку и самостоятельно установил деревянный крест перед театральным центром. Позже крест перенесли к церкви иконы Божией матери Всех Скорбящих Радость на Калитниковском кладбище, недалеко от могилы одной из погибших заложниц.
В 2003 году на площади установили памятник с летящими птицами. На нем написано: «В память о жертвах терроризма». По словам Миловидова, к этому монументу его организация «не имеет отношения». «Был построен монумент без списка жертв и без упоминания конкретного теракта. Цветы положили, и можно забыть», – сетует он.
Участники организации «Норд-Ост» не хотели «обезличивания». На первую годовщину они установили на площади самодельные плакаты с именами погибших. На газоне посреди площади перед театром в три ряда выстроили бумажные таблички с именами жертв и их возрастом, а четвертым рядом надпись: «Кто следующий?» Спустя еще год на здании театра, наконец, появился официальный список погибших – мемориальную доску установила мэрия.
«В одну из годовщин на следующий день после траурной церемонии я снимал плакат с фотографиями погибших. Ко мне подошел молодой человек и спросил: а кто эти люди? Мы стояли на ступенях того самого зала. Ему вообще об этом никто не рассказывал», – разводит руками Дмитрий.
«Окружающие как будто боятся заразиться»
В октябре 2002 года Светлана Губарева с дочерью Сашей приехала из Караганды в Москву. Жених Светланы Сэнди Алан Букер, гражданин США, тоже прибыл в российскую столицу. Они были приглашены на собеседование в посольство США для получения визы, собирались уехать в Штаты. Визу одобрили, и отпраздновать событие семья решила походом в театр на мюзикл «Норд-Ост».
Так Светлана с дочерью и женихом оказались заложниками на Дубровке. Выжила только Светлана — Саша и Сэнди погибли при штурме.
После похорон Светлана много общалась с пострадавшими. «Не знаю, что бы я делала без этих людей. Мы друг другу все рассказывали, делились. Бывает же так, что тебе очень больно, а окружающие этой боли боятся, как будто боятся заразиться. А о больном хочется говорить. От непричастных к теракту часто слышу: только не начинай опять об этом, не вспоминай, все прошло. А я и не вспоминаю, я этим живу», – говорит она.
Светлана создала сайт «Мемориал погибших в Норд-Осте». На портале есть «Книги памяти», материалы как непосредственно о самой трагедии, так и о событиях после нее. В том, что эта работа действительно нужна, Светлана убедилась, когда ей написала девушка из Чечни. Она призналась, что террорист Мовсар Бараев был ее кумиром, а одна из смертниц – подругой. Она считала их героями, собирала информацию в сети и однажды наткнулась на сайт Светланы.
«Прочитав истории погибших, она поняла, сколько горя принес теракт, попросила у меня прощения за случившееся, – рассказала Светлана. – Эта история убедила меня в том, что мы правильно делаем, стараясь сохранить память о погибших».
Работа по сбору материалов для «Книги памяти» длилась более пяти лет. Было непросто, потому что погибшие были гражданами семи стран – Австрии, Белоруссии, Казахстана, Нидерландов, России, США и Украины. О погибших рассказали родственники, друзья, близкие, коллеги. Когда, наконец, материалы обо всех погибших были собраны, сложно было придумать название.
Светлана вспомнила слова 13-летней Даши Фроловой, которая, находясь в захваченном зале, написала на свой левой ладони: «Мы не умрем. Только не надо больше войны». Девочка погибла при штурме. Мать Даши Татьяна Фролова рассказала, что узнала о надписи только в 2004 году из материалов уголовного дела.
В 2011 году при поддержке московского правительства книга памяти «Мы не умрем» была издана небольшим тиражом – 3000 экземпляров. В годовщину событий на площади перед Театральным центром книга раздавалась бесплатно всем желающим. А через несколько лет Светлана наткнулась в интернете на объявления о продажах книги. «Для меня это был шок. Мы делали для людей, чтобы узнали о нашей боли. Собирали материал не для заработка. Но кто-то этим воспользовался», – говорит она. Ценники варьировались от 300 до 1000 рублей.
Сейчас у Светланы в планах дополнить сайт «некрополем» – разделом, в котором будет представлена информация о местах захоронения погибших и фотографии надгробий. «Время от времени появляются вопросы, где похоронен тот или другой погибший. Отсюда и родилась эта идея. Я еще не знаю, как мы это реализуем. Сегодня уже известны места захоронения 100 погибших и имеются фотографии 54-х из них. Пока сбор необходимой информации идет тяжело», – признается она.
Еще у Светланы есть мечта – чтобы появился сорт роз в память о Саше. Возможно, он будет посвящен всем погибшим при терактах детям. «Эту идею я предложила на выступлении в 2019 году на VIII Международном конгрессе жертв терроризма в Ницце. Не знаю, что из этого получится. Надеюсь, когда-нибудь появятся такие розы», – говорит Светлана.
«Такие у нас детьми не считаются»
В 2002 году Галина Будницкая работала уполномоченной по переписи населения от Мосгорстата по району Соколиная гора. За удачно проведенную работу ей выделили три билета на популярный тогда мюзикл. Сама Галина пойти с семьей на концерт не смогла, и ее билет достался дочкиной подруге. Муж Галины – Сергей Будницкий с 13-летней дочкой Ириной и ее подружкой, 14-летней Ксюшей, сидели в первом ряду зала на Дубровке. К счастью – все выжили.
Во время захвата Сергей просил Бараева, чтобы он отпустил детей – его дочку и ее подругу. Тот ответил, что «такие у нас детьми не считаются». Не помог даже упор на то, что ранее Сергей служил в Советской армии под руководством командира авиационного полка Джохара Дудаева – впоследствии лидера чеченских сепаратистов.
Сергей утверждает, что ему повезло: обладая военным опытом, он рассматривал газовую атаку как один из сценариев действий спецназа при штурме.
«Я приготовил девчонкам платки, воду, сказал, если что-то почувствуете – намочите их, приложите их к лицу и ложитесь набок. Так оно и получилось», – объясняет Сергей.
Во время разговора с «Газетой.Ru» Сергей вместе с семьей находился в санатории «Белое озеро». Они приезжают в это место каждый октябрь.
Галина говорит, что пострадавшим при терактах государство порой выделяет бесплатные билеты на культурные мероприятия: «В прошлый раз мне передали 20 билетов в Москвариум. Ну, раздала по району».
26 октября Сергей с женой, дочкой и внучкой возвращаются в Москву и пойдут к зданию центра на Дубровке. Собравшиеся почтут память погибших минутой молчания, возложат к памятнику цветы и отпустят в небо 130 белых воздушных шаров. А еще Сергей поблагодарит бойцов спецназа «Альфа» за возможность увидеть внучку.
«Папа не вернется домой»
В момент захвата Театрального центра подполковнику Константину Васильеву было 35 лет. Он случайно оказался рядом – и кадровый офицер, служивший в ракетных частях в Чите и Иркутске, не смог пройти мимо.
По словам его дочери Анастасии Васильевой, он хотел обменять себя на детей, находившихся в заложниках. «Отец зашел со стороны внутреннего двора. Очевидцы говорят, что с отцом был мужчина, который помог ему выломать ворота, ограждающие здание. Из-за того, что ворота больше не преграждали проход, некоторым заложникам удалось сбежать», – рассказывает она.
Когда Константин попал на территорию внутреннего двора, его заметили террористы. Он был расстрелян шестью выстрелами в упор. «Мне было тогда 12 лет. Я была школьница и не понимала всю серьезность ситуации. Но через некоторое время мне стало понятно – папа не вернется домой», – вспоминает Анастасия.
Несмотря на то, что подполковник погиб, защищая своих сограждан, в момент теракта он находился «не при исполнении». Это мешало чиновникам его наградить. Друг Константина, офицер Андрей Митрофанов, обращался с письмами в разные инстанции. Лишь спустя несколько лет Васильева наградили орденом Мужества – посмертно.
«Мне неважно, есть у него орден или нет. Это не главное. Для меня важны люди, которые помнят папу и уважают его поступок. Это и есть награда, настоящая память», – говорит Анастасия.
Именем подполковника названа школа в его родном Сарове.
Be first to comment this article
