|
There are no translations available
Сын Любы Бурбан погиб во время теракта на Дубровке. Ее статья опубликована в газете «Форвертс» № 411, 2003 г. Болезнь начинают лечить с поисков причин, в противном случае она приводит к рецидивам, а следовательно, и к новым жертвам. Эта истина до сих пор недоступна властям, и потому болезнь все более прогрессирует, унося десятки жизней в мирное время. Стратегия «мочить в сортире» и «обрезать» привела к трагедии «Норд-Оста», породила цепную реакциию терактов в Грозном, Тушино, на Тверской. По-прежнему жесткая, бескомпромиссная позиция президента «выковыривать из пещер и уничтожать», не оставляющая никаких надежд на то, что кошмар не повторится, привела к Моздоку. Взрыв госпиталя, чудовищная расправа над беззащитными людьми показала, что накопившийся заряд мести и ненависти уже достиг критической массы и последствия этого непредсказуемы. Теракты стали буднями нашего времени. Скоро год с черной осени «Норд-Оста», но события на Дубровке, как ни старались власти, не забыты и не ушли в прошлое, а мюзикл — жизнеутверждающее шоу, «история любви и история страны» — умер в октябре вместе с жертвами холодной ярости президента. Как трагедия «Норд-Ост» живет и продолжается в новых терактах, в упорных поисках пострадавшими правды и справедливости, в борьбе с властями, отрицающими свою причастность к гибели мирных граждан, живет памятью о тех, кто были последними зрителями прерванного спектакля. ПРЕЗИДЕНТ Казалось, что после «Курска» президент уже не сможет никого удивить ни своим честолюбием, ни равнодушием к человеческим судьбам. Ан нет! «Россию нельзя поставить на колени»,— торжественно и провозгласил гарант конституционных прав России В. Путин после Дубровки, посчитав, что 130 жизней мирных граждан и 700 потенциальных инвалидов после газовой атаки — столь несущественный пустяк, который не может умалить результаты «блистательной операции». Циничное пренебрежение жизнями заложников еще на старте трагедии («никаких переговоров с террористами») быстро переросло в вопиющее кощунство в отношениях властей всех уровней к жертвам «Норд-Оста» и после штурма… Твердо следуя принципу своего великого предшественника и учителя, «смерть одного — трагедия, смерть многих — статистика», президент, избрав новую тактику, использовал жизни мирных граждан как инструмент в борьбе с терроризмом. «Замочив» в одной и той же газовой камере театра и заложников, и террористов, осуществив успешную операцию по «обрезанию» СМИ, довольный проделанной работой, президент устроил прием — «междусобойчик», на котором награждал званиями «Герой России» и благодарил «за победу» тех, кто бесстрашно рисковал чужими жизнями на Дубровке. Этот факт даже Кремлю показался вопиющим, и поэтому состав гостей, фуршет и сам указ о награждении стали тайной, государственной тайной. МОСКОВСКИЕ ВЛАСТИ Под стать Путину столь же «гуманно и нравственно» по отношению к нордостовцам проявили себя и московские чиновники. Как одиозно выглядят еще 35 «героев» — депутатов Мосгордумы, награжденных за «Норд-Ост» и упорно открещивающихся от причастности к трагедии в Москве. За что же награды? За проявленную халатность при спасении заложников? Проспав свои служебные обязанности по обеспечению безопасности и охраны порядка в Москве во время захвата ДК, мэр города Лужков, проснувшись, вспомнил, что он как-никак хозяин города, подсуетился и через два часа после звакуации живых и мертвых, отдал распоряжение о возрождении мюзикла. Этические, моральные нормы, связанные с «плясками на погосте», не волновали отца города. Восстановление спектакля — «дело государственное, наш ответ терроризму» — провозгласили власти, быстро нашли деньги, лучших строителей, и стройка стала ударной. Забыть кошмар трагедии и скорее продолжить бизнес! «Норд-Ост»! Полный вперед! "- призывали афиши по всей Москве. Но изменение нумерации и цвета кресел, усиленная охрана, новые оркестровая яма и декорации не смогли вытравить кровавую историю трагедии. «Высокие гости», богатые спонсоры, приглашенные на спектакли, не спасли «шоу на крови»: и зрители, и артисты, не выдержав эмоционального напряжения, покидали зал, в котором не нашлось места для памятной доски с именами погибших. Отказалась освятить восстановленный театр на Дубровке и московская Патриархия. Общечеловеческие ценности, отвергнутые властями и родителями спектакля, оказались сильнее бизнеса и политики и не позволили надругаться над памятью погибших. Вседозволенность правоохранительных органов, пренебрежение человеческими жизнями, ложь и цинизм властей привели жертв «Норд-Оста» в «независимый» российский суд. В этом храме правосудия потерпевшие вновь стали жертвами, теперь — государства и суда, заседания которого превратились в унизительную, оскорбительную процедуру для навсегда опустошенных страданиями и горем людей. «Хотим знать правду, кто задушил мирных зрителей, а потом забыл их спасти или решил не спасать?» — желание столь наивное, но столь жгучее для тех, кто потерял дорогих и близких, не было понятно и воспринято российской Фемидой. Судьи не только не стремились провести независимое расследование, но и не скрывали своего возмущения самим прецедентом «сметь судить власть». Служители Фемиды в черных мантиях, финансово зависимые от московского правительства, штамповали отказные решения: мол, «суду все ясно». Циничными, хамским проведением слушаний чиновники от закона стремились навсегда отбить желание жертвам искать у них справедливость, но память и долг перед погибшими помогали нам вновь и вновь преодолевать ступеньки лестниц российского правосудия, не позволяя сойти с марофонской дистанции. Куда ведет противостояние государства и жертв «Норд-Оста»? Где финиш этого марофона? Страсбург, Европейский суд по правам человека. ПРОКУРАТУРА В апреле, через полгода после трагедии, прокуратура, расследующая события на Дубровке в рамках уголовного дела, ознакомила родственников с медицинскими заключениями о причинах смерти заложников. Исследования патологоанатомов — страшный, чудовищный документ, позволяющий в полной мере оценить смертоносные возможности «безобидного» действия секретного спецсредства. Однако причиной летального исхода погибших, как установили эксперты, явились «совокупность факторов»: отсутствие воды (грубая ложь!) и пищи, стресс, серьезные хронические заболевания заложников и «длительное неудобное положение». Из этого следует, что все погибшие, включая детей и артистов-танцоров, были серьезно больными пациентами и по досадной ошибке пришли на развлекательное шоу, а не на прием к врачу. «Спецсредство» как источник поражения всерьез не рассматривается («имеет лишь опосредованную связь с смертью»), да и присутствие его у погибших не обнаружено. Эти экспертизы противоречат признаниям главного врача Москвы Андрея Сельцовского о необратимых изменениях практически всех жизненно важных органов после действия «спасительного» газа. Заключения похожи как близнецы, несмотря на возраст погибших, и отличаются лишь временем неоказания помощи. Читать эту кощунственную ложь о тех, кто был молод и здоров, работал, мечтал, пел и играл в мюзикле, о тех, кто уже никогда не поцелует и не позвонит, не увидит своих родителей и детей, цветов, моря и солнца,— страшная экзекуция, жестокая садистская пытка. В начале июня Генпрокуратура объявила об окончании следствия по «Норд-Осту» в связи с отсутствием обвиняемых, убитых во время штурма. Дело закрыто, суда не будет. Точка. Итак, есть все «действующие лица»: жертвы, 130 погибших, десятки сирот (более 50 детей), тысячи разрушенных судеб, для которых жизнь потеряла смысл. Кто же ответит за преступление, которое прокуратура расследовала полгода? Нет ответа, концы в воду… ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ «НОРД-ОСТА» Одна из московских судей оказалась все же независимой служительницей Фемиды и приняла первое решение в пользу жертв «Норд-Оста»: «о компенсации материального ущерба в связи с потерей мужа и отца трехлетней девочки». Но и это решение было поставлено под сомнение, и через полтора месяца правительство Москвы все же обжаловало решение непокорной судьи: слишком велика сумма и непосильна для московского бюджета. Требования компенсировать моральный вред суды упорно отклоняют: «Не виноваты мы». Не виноваты ни Москва, ни Кремль. «Мы спасали заложников, а они отравились и при этом насмерть». «Компенсацию в этом случае получают в раю»,— сказал один из известных в России адвокатов, но жизнь пострадавших далека от рая… Есть ли предел цинизма и бесчеловечности у тех, кто решал судьбу заложников в театре и у тех, кто теперь пытается сэкономить на цене человеческой жизни — стратегическом инструменте Кремля в борьбе с террором? Прошел почти год со старта марофона жертв Дубровки, но власти по-прежнему не хотят признать ответственность за гибель заложников и определить виновных за отсутствие ответственности… Убедившись в неэффективности российской судебной защиты, жертвы «Норд-Оста» вышли на финишную прямую марофона, обратившись в Страсбург, в Европейский суд по правам человека. Изучив жалобу нордостовцев о нарушении права на справедливое судебное разбирательство гражданских исков, суд усмотрел в деле также и нарушение госвластью права на жизнь в ходе «победной» операции, и запросил дополнительные разъяснения по ситуации с расследованием уголовного дела, по которому жертвы признаны потерпевшими. Такая реакция Европейского суда говорит о том, что заложники Дубровки и государства все же добрались в независимый суд, где правят законы и справедливость, где защита права человека является главным приорететом, где общечеловечские ценности, жизнь и свобода, не являются разменной монетой политиков и президентов. Память о погибших — святое во все времена и у всех на Земле, кто считает себя человеком. Для нордостовцев, потерявших своих любимых, это воздух, которым они дышат, то, чем они живут, вернее существуют в посленордостовское время. Для властей Дубровка — кость в горле, которую они пытаются то проглотить, то выплюнуть, придумывая грязные хитрости. Одна из них: быть или не быть памятнику погибшим на Дубровке? У жертв и московских властей разное мнение. Но Лужков — не Гамлет, и не мучается сомнениями. Памятник будет возведен — памятник жизнеутверждающему мюзиклу «Норд-Ост», а не преступлению государства, и потому имена погибших зрителей и артистов не могут и не должны «украшать» монумент лужковского правления. На многочисленные обращения во все инстанции по этому вопросу родственники погибших получили циничное резюме: «Нецелесообразно». «Никто не забыт и ничто не забыто» — это не для России нынешнего времени, она живет в других измерениях и категориях нравственности и морали, человеческих ценностей.
Views: 6814 | E-mail
|
- Please keep the topic of messages relevant to the subject of the article.
- Personal verbal attacks will be deleted.
- Please don't use comments to plug your web site. Such material will be removed.
- Just ensure to *Refresh* your browser for a new security code to be displayed prior to clicking on the 'Send' button.
- Keep in mind that the above process only applies if you simply entered the wrong security code.
|
Powered by AkoComment Tweaked Special Edition v.1.4.6
AkoComment © Copyright 2004 by Arthur Konze — www.mamboportal.com
All right reserved |
Be first to comment this article
