Почему российский суд начинается с хамства, как театр начинается с вешалки

Кому- то эта история покажется несущественным казусом, на который в принципе не стоит обращать внимания.
Но вся наша жизнь, в конце концов, состоит из казусов, на которые стоит или не стоит обращать внимание. И человек так устроен, что в какой- то момент жизни он вдруг может выйти из себя по, казалось бы, незначительной причине. А дальше уже невозможно остановиться и подумать, прав ты или твой обидчик.

Но я сейчас не о человеческом несовершенстве.

Я о судейском хамстве. Я о судьях, которые из арбитров и независимых вершителей человеческих судеб превратились в сухих чинуш в судейских мантиях, которые тащатся от собственной власти над всеми, кто оказывается в поле их зрения: подсудимые, адвокаты, гособвинитель и, конечно, публика.

13 января я пришла в Московский окружной военный суд на судебный процесс по обвинению Хасана Закаева в финансировании захвата заложников в Театральном центре на Дубровке. При входе в суд я показала паспорт и меня записали судебные приставы. В судебном зале мои паспортные данные вновь спросил секретарь суда, я отдала ему паспорт, и он все переписал. Эта формальность показалась мне излишней, но, в принципе, я понимаю, для чего это было нужно. Секретарь судебного заседания должен быть уверен, что в зале во время процесса нет свидетелей, которые должны ждать свой очереди за дверью. Процесс начался, я оказалась единственным человеком со стороны.

Судья Михаил Кудашкин вел слушания достаточно агрессивно по отношению к представителям потерпевших, особенно его раздражало, когда адвокаты ссылались на Европейский суд по правам человека. «Не пугайте нас Европейским судом!» — грозно предупреждал их судья.

В какой то момент он обратил внимание на меня — немолодую женщину, которая медленно записывала что-то в тетрадь, а иногда читала сообщения с айфона.

«Вы кто? Представьтесь, пожалуйста», — обратился судья ко мне. Форма обращения показалась мне настолько хамской, что я на минуту опешила. Повторюсь, я сидела тихо, не смеялась, не перемигивалась с подсудимым, не реагировала на реплики прокурора и адвокатов.

Я дважды в этом суде уже показывала свой паспорт, мои данные дважды переписывали. Процесс был открытым. Поэтому я ответила судье буквально следующее: «У вас открытый процесс? Я гражданин РФ. Я уже дважды предъявляла свой паспорт. Один раз секретарю суда. Вам показать?»

Судья вел себя так, как будто бы он меня не слышал. Он продолжал настаивать в довольно жестком тоне: «Представьтесь, ваш паспорт, может быть, понадобится позже»

Я двадцать лет посещаю российские суды в Москве и в других городах. Никогда еще со мной не разговаривали в таком хамском тоне. Никогда еще не разговаривали так, как будто бы я «враг народа». Потому я и решила достаточно спокойно выяснить у судьи, на основании какой нормы закона в открытом судебном заседании я должна представляться.

«Покажите закон, на основании которого я должна называть свою фамилию и я повинуюсь», — ответила я судье Кудашкину.

Он не реагировал на мои слова, как будто перед ним была вошь, а не человек, совершенно на законных основаниях оказавшийся на судебном заседании, прошедший через «фильтр» судебных приставов, показавший свои документы секретарю судебного заседания.

Я ведь и правда была обычным российским гражданином в зале гласного судебного заседания. Судья «посовещался на месте» с двумя судьями и приказал приставу вывести меня из зала за неповиновение.

Когда я выходила из зала, я обратилась к одному из судей с вопросом, что я сделала не так. Он посмотрел на меня с таким же презрением, как и судья Кудашкин, и ничего не ответил.

Судебные приставы в коридоре суда спросили: «А что вы такое сделали? За что вас так?» Я рассказала, как все было. Они ухмыльнулись и объяснили, что, раз не составлен административный протокол, значит, я ничего не нарушила.

Приставы дали мне понять, что судья — самодур и не стоит обращать на него внимания.

Но с этим я как раз не могла смириться. Ведь театр начинается с вешалки, а суд начинается с судьи. И если судья позволяет себе хамить публике, адвокатам, то поведению такого судьи должны дать оценку вышестоящие инстанции. Я обратилась к председателю Верховного суда России Вячеславу Лебедеву. Отвезла в приемную Верховного суда свое заявление. Его переслали председателю Московского окружного военного суда. И на днях мне пришел ответ за подписью председателя суда В. А. Осина.

Письмо начинается словами «гражданке Световой З. Ф.». Вот вам по форме привет из советского времени. А по содержанию ответ на мое обращение — идеальный пример корпоративной солидарности. Судья Осин объясняет мне, что, раз я отказалась представиться судье, «когда он задал вопрос по поводу Вашей личности», значит, я не выполнила распоряжение председательствующего.

«Согласно ч.1 ст.258 УПК РФ, при неподчинении распоряжениям председательствующего лицо, присутствующее в зале судебного заседания, предупреждается о недопустимости такого поведения, либо удаляется из зала судебного заседания».

Адвокаты вели запись судебного заседания и могут подтвердить, что судья Кудашкин ничего не говорил мне о недопустимости моего поведения, напротив, когда я попросила его показать мне закон, который обязывает меня называть свою фамилию в зале судебного заседания, он мой вопрос проигнорировал.

Я, конечно, поговорила с несколькими юристами о том, правильно ли я себя вела и было ли в действиях судьи нарушение закона. Как часто бывает, мнения юристов разошлись.

Кто-то согласился с моей точкой зрения, что судья Михаил Кудашкин своим хамским отношением к зрителю в судебном процессе нарушил принцип гласности судопроизводства и подорвал авторитет судебной власти.

Кто-то не согласился и посчитал, что я зря прицепилась к судье и должна была представиться, мол, ничего страшного в этом нет.

Мне показалось, что эта история отражает менталитет российских судей, воспитанных в традициях советского судопроизводства, когда суд работал в смычке с другими репрессивными органами и это считалось законным. Несмотря на судебную реформу, продекламированную состязательность судебного процесса и независимость судебной власти, случаи, когда судья ведет себя в процессе как независимый арбитр, в сегодняшнем российском суде — единичны. Судьи, понимающие свою миссию как независимую от других ветвей власти, изгоняются из системы.

Мы знаем такие истории: так был изгнан из Мосгорсуда судья Сергей Пашин, из Конституционного — судьи Тамара Морщакова и Анатолий Кононов.

Те, кто постоянно ходит на суды, видит, как обычно ведут себя люди в мантиях. Как небожители. Они ненавидят подсудимых, адвокатов. Подтрунивают над гособвинителями. И больше всего боятся потерять свое место и не угодить председателю суда. Ежедневное хамство, которое они позволяют себе по отношению к участникам процесса и публике — это не мелочь. Это судебная практика. За неосторожно сказанное слово удаляют из залов суда родственников подсудимых.

Так было на процессе Варвары Карауловой — в том же Московском окружном военном суде председательствующий удалил из зала бабушку Карауловой, которая в ответ на показания свидетелей позволила себе какую-то реплику.

Я помню, как судья Тверского суда Татьяна Неверова на процессе по делу о гибели Сергея Магнитского унижала маму Сергея, доводила ее до слез. Когда я выступала свидетелем на этом суде и рассказывала об общественном расследовании ОНК по делу о смерти Магнитского в СИЗО, судья Неверова меня перебивала и спрашивала, есть ли у меня медицинское образование, чтобы иметь право говорить об обстоятельствах смерти Магнитского в СИЗО.

Это предвзятое отношение ко мне и другим свидетелям обвинения, список которых составлял следователь СК, объясняется просто: у судьи Неверовой в этом процессе была четкая задача оправдать врача «Бутырки» Дмитрия Кратова. Поэтому она хамила и матери Магнитского, мне и другим свидетелям, чьи показания в ее концепцию не вписывались.

Уже стало общим местом писать о том, что судьи, как правило, отказывают в ходатайствах стороны защиты и удовлетворяют ходатайства гособвинения. Что же касается объективного рассмотрения дел в суде, изучения жалоб на пытки и давления на обвиняемых во время следствия — этого ожидать и вовсе не приходится. Судья все чаще похож на делопроизводителя, который дежурно задает вопросы свидетелям и подсудимым, но ничуть не стремится выяснить истину по делу. Быть может, других судей не бывает и никогда не было?

Нет, были и бывают. Но крайне редко.

В книге Дины Каминской «Записки адвоката» есть замечательная история об одном советском судье, который как раз стремился выяснить истину и совершил поступок, который, думаю, с тех пор не повторил ни один из его коллег. Поступок этот должен был бы войти в учебники для судей.

Дина Каминская пишет о так называемом деле «переделкинских мальчиков». Двоих молодых парней (Олег Буров и Александр Кабанов) обвинили в изнасиловании и убийстве молодой девушки. Они в этом преступлении признались — их били. Их осудили на десять лет. Вступив в дело, адвокат Каминская поняла, что ребята не виноваты и несколько раз обжаловала обвинительный приговор в различных инстанциях. И вот в сентябре 1969 года на третьем судебном процессе, когда дело пришло в Верховный суд РСФСР, председательствующим оказался судья Пастухов.

Каминская вспоминает, что он удовлетворял все ходатайства защиты, но почему-то отказался удовлетворить"за нецелесообразностью" ходатайство о выезде составом суда на место происшествия.

Приговор судьи Пастухова оказался неожиданным: он посчитал обвинения, предъявленное Бурову и Кабанову, недоказанными и оправдал их. Когда адвокат Каминская через два-три месяца встретила его в коридоре Верховного суда, она спросила, почему он не удовлетворил их ходатайство о выезде на место происшествия, ведь это было очень важно. Судья Пастухов ответил: «Вы правы, это действительно очень важно. Это так важно, что я сразу, как только начал знакомиться с делом, понял это. И тут же я поехал туда. Один. Пока меня никто из свидетелей не знал…» Вот так. Слышали ла вы когда нибудь о судьях, которые выезжают сами, вот так, тайком, на место происшествия? Чтобы разобраться в деле?

Адвокат Каминская тогда написала о судье Пастухове: «Какое это счастье, когда правосудие вершит такой судья! Спокойный, с трезвым умом и подлинным стремлением разобраться в деле». Я искала этого судью, но, к сожалению, не нашла. Так бы хотелось с ним поговорить.

Адвокату Дине Каминской повезло. Я же ни разу не видела таких судей и, думаю, мало найдется людей, столкнувшихся с российской судебной системой, которые могли бы о каком-то судье написать такие слова.
А все начинается с хамства и самоуправства. И с возможности обратиться к вполне законопослушному слушателю судебного заседания с хамским вопросом: «Вы кто?»

«Открытая Россия»  — https://openrussia.org/user1092581/posts/8/

Be first to comment this article

Write Comment
Please keep the topic of messages relevant to the subject of the article. Personal verbal attacks will be deleted. Please don't use comments to plug your web site. Such material will be removed. Just ensure to *Refresh* your browser for a new security code to be displayed prior to clicking on the 'Send' button. Keep in mind that the above process only applies if you simply entered the wrong security code.
Name:
E-mail
Homepage
Title:
Comment:
Code:*
	I wish to be contacted by email regarding additional comments

Powered by AkoComment Tweaked Special Edition v.1.4.6
AkoComment © Copyright 2004 by Arthur Konze — www.mamboportal.com
All right reserved